Pull to refresh

Богатый, разнообразный, свободный веб, который я так любил, за годы, проведенные мной в Иранской тюрьме просто умер. Почему никто не остановит это?

Reading time 13 min
Views 86K
Original author: Hossein Derakhshan
image

Семь месяцев назад, сидя за столом на кухне в своей старенькой квартире, расположенной в оживленном районе Тегерана, я повторил то, что уже делал тысячи раз. Открыв ноутбук, я разместил очередную запись в своем блоге. Это была первая запись за последние шесть лет — мое сердце разрывалось.

Несколькими неделями ранее, я был неожиданно амнистирован, и освобожден из тюрьмы Евин, в северной части Тегерана. Я думал, что проведу большую часть свой жизни именно здесь: в ноябре 2008 я был приговорен почти к 20 годам лишения свободы, в большинстве своем, за записи в своем блоге.

Но амнистии пришла в тот момент, когда ее не ждали. Я курил сигарету на кухне с одним из своих сокамерников, и вернувшись в комнату присоединился к дюжине других ребят. Мы распивали кружку чая, когда голос диктора залил весь этаж: "Всем заключенным заполнить помещения и коридоры". Спокойным голосом он продолжил: "Уважаемые, товарищи, заключенные, птица удачи вновь села на плечо одного из ваших сокамерников. Мистер Хоссейн Деракшан, с этого момента вы свободны.".

image

Это был первый вечер, когда я вышел из тех дверей, как свободный человек. Для меня все было впервые: холодок от осеннего ветерка, шум от соседнего моста, запах, разноцветный город, в которым я жил большую часть своей жизни — все ново.

Как я заметил, привычный мне Тегеран очень изменился. Наплыв новых бессовестно роскошных особняков заменил очаровательные домишки, так знакомые мне. Новые дороги, скоростные магистрали, кучи внедорожников. Огромные рекламные щиты, со швейцарскими часами и корейскими телевизорами, с плоским экраном. Женщины с разноцветными шарфами и одеяниями, мужчины с крашенными волосами и бородами, и сотни очаровательных кафе с западной музыкой и женским персоналом. Перемены затронули и людей; изменения, замечая которые, рушатся все представления о нормальной жизни.

Две недели спустя, я снова начал писать. Некоторые друзья согласились предоставить мне блог, как часть их журнала. Я назвал это Ketabkhan — что в переводе с персидского "читалка".

Шесть лет — это большой тюремный срок, но это целая эпоха в мире веб. Публикация в сети сама по себе не изменилась, но чтение, точнее, формат представление публикации — кардинально поменялся. Мне рассказали, какое важное значение приобрели социальные сети, в то время, пока я отсутствовал, поэтому, чтобы привлечь внимание к своим записям, сегодня следует использовать именно их.

Итак, я попытался разместить ссылку на одну из своих историй в Facebook. Оказывается, Facebook особо не заботится о таком формате. Дело кончилось тем, что мой пост стал похож на скучную газетную рекламу. Нет ни описания, ни изображений — ничего. Такой пост набрал три лайка, целых три!

Стало ясно, что и тут все поменялось, я не был готов играть на этом поле — все, чего я когда-то достиг на этот поприще, было просто сожжено. Я был опустошен.

image

В 2008 году, когда меня арестовали, блоги были золотом веба, а блоггеры были сравнимы с рок-звездами. На тот момент, несмотря на блокировку властями доступа к моему ресурсу, внутри страны, у меня была 20.000 посещаемость каждый день. Всем, чьи ресурсы я упоминал в публикациях, грозил резкий скачок трафика; я мог спокойно возвысить или смутить кого-нибудь, если бы захотел.

image
Люди внимательно читали мои статьи, оставляя много ценных комментариев, и даже те из них, кто в корне не соглашался со мной, все равно оставались моими читателями. Другие блоги размещали ссылки на мой ресурс, чтобы обсудить мои высказывания. Я чувствовал себя королем.

iPhone существовал чуть более года, но смартфоны большинство использовали, чтобы позвонить, отправить смс, обработать почту или просто полистать веб-страницы. Никаких приложений, к которым мы уже привыкли сейчас, не было, как не было и Instagram, SnapChat, Viber, или WhatsApp.

Вместо всего этого была сеть, и в ней были блоги: лучшее место для поиска альтернативных мыслей, новостей или аналитики. Блоги были моей жизнью.

Все началось 9/11. Я был в Торонто; мой отец только прилетел из Тегерана, чтобы повидаться. Мы завтракали, когда второй самолет врезался в Всемирный торговый центр. Я находился в недоумении и был сбит с толку; желание найти хоть какое-то объяснение привело меня именно к блогам. После того, как я пролистал некоторые из них, я подумал, что мне тоже нужно начать вести блог, и более того, призвать всех иранцев также обзавестись таким ресурсом. Так, используя Notepad на Windows, я начал экспериментировать. Вскоре, я закончил, и разместился на hoder.com, используя платформу публикации Blogger, еще не принадлежавшая тогда Google.

Уже в ноябре 2001, я опубликовал руководство, как начать вести блог шаг за шагом. Это было что-то! Позднее эту статью назвали блог-революцией. Вскоре, сотни и тысячи иранцев вывели нашу родину в пятерку стран, по количеству блогов, и я был горд тем, что внес вклад в эту беспрецедентную демократизацию публицистики.

В те дни, мой ресурс возглавлял список всех блогов на персидском, на некоторое время. Я был первым лицом, с котором хотели связаться все новые блоггеры в Иране, таким образом обеспечив себе место в этом списке. Меня называли "отцом блогов" в мои двадцать с небольшим — это был глупый псевдоним, но намекал на то, как сильно я заботился о блогах.

Каждое утро, из своей небольшой квартиры в центре Торонто, я открывал свой компьютер и продвигал новые блоги, помогая им набирать популярность и аудиторию. Их было огромное множество, начиная от сосланных авторов и журналистов, женских дневников, технологических экспертов, до местных журналистов, политиков, священнослужителей и ветеранов войны — я втягивал все больше и больше народа. Я приглашал и сильно религиозных людей, а также мужчин и женщин из про-Исламской республики, живших в Иране, чтобы те присоединились, и начинали ввести блоги.

Широта, доступная в те дни поразила нас всех. Это было частично связано с тем, что я так серьезно продвигал введение блогов. Покинув Иран в конце 2000, я уехал на Запад набираться опыта, но сейчас я был напуган тем, что упускал все быстроразвивающиеся тенденции дома. И только читая иранские блоги в Торонто, я становился ближе, и мог слушать разговоры болтливого водителя и случайных пассажиров в общественном такси.

image

В Коране есть история, о которой я много думал в течении первых восьми месяцах заключения. В ней рассказывается о нескольких гонимых почитателей Единого Бога(Сура Аль-Кахф), нашедших укрытие в пещере. Находясь внутри, они вместе с собакой, впадают в глубокий сон. Проснувшись, они даже не предполагали, что задремали на самом деле на «триста и девять» лет. Одна из версий истории гласит, как один из них покидает пещеру, чтобы купить еды(могу только представить, какой голод их одолевал спустя 300 лет). Но выясняется, что его деньги являются чем-то вроде музейного экспоната. Вот тогда-то он и понимает, насколько долго затянулся их сон.

Шесть лет назад, гиперссылка была моей валютой. Исходя из идеи гипертекста, гиперссылка вносила разнообразие и децентрализацию, которых так не хватало реальному миру. Гиперссылка представлялась открытым, взаимосвязанным духом всемирной сети, его сокровищем, открытым Тимом Бернерс-Ли. Гиперссылка была способом децентрализовать свой контент; все ссылки, линии и иерархии — все это можно было заменить чем-то распределенным, системой узлов и сетей.

Блоги придали нужную форму этому духу децентрализации: они были зеркалом души, и на редкость являлись мостами, соединяющими линии жизни людей, тем самым меняя их. Блоги выступали в роле кафе, где люди могли обмениваться любыми идеями; абсолютно любая тема могла попасть во внимание. Это был Тегеранским таксопарк с большой буквы.

Выйдя из тюрьмы, я понял, насколько же обесценилась моя валюта.

Сейчас, почти все социальные сети приводят ссылки в публикациях к единообразному формату, сливая их с изображениями, или фрагментами текста, вместо того, чтобы предоставить возможность красочнее оформлять тексты, с их помощью. Вы размещаете единственную ссылку в статье, и та подвергается якобы демократической обработки вкуса; добавление нескольких ссылок на фрагмент текста обычно не допускается. И гиперссылки представляются читателю как изолированные и лишенные всех своих возможностей объекты.

image

В то же время, социальные сети, как правило обрабатывают простой текст или изображение(объекты, непосредственно вставляемые в публикацию), с гораздо большим предпочтением, чем содержимое, находящееся на внешних ресурсах сети. Один мой друг, фотограф, объяснил мне, как он размещает изображения непосредственно в Facebook, чтобы получить больше лайков.(вставляя прямую ссылку, что обеспечивает автоматическое прикрепление изображения к публикации).

Таким образом, его фотографии появятся в новостных лентах других людей. С другой стороны, если он разместит ссылку на ту же фотографию за пределами Facebook, например, в статье своего старого блога, то изображение станет менее заметной для самой социальной сети, при указании ссылки на статью, а в следствие чего, не наберет достаточного количества лайков. Маховик раскручивается!

Некоторые социальные сети, как Twitter, обрабатывают гиперссылки чуть лучше. Другие же, менее безопасные социальные сервисы, в таком случае ведут себя просто параноидально. Instagram, принадлежащий Facebook и вовсе не позволяет добавлять их. Вы можете выставлять какой-нибудь url-адрес вместе с вашими фотографиями, но он никуда не денется. Множество людей начинают утро именно с этих тупиковых социальных сервисов, и на этом же путешествие, встраиваемых гиперссылок, заканчивается. Многие даже не понимают, что пользуются интернет-инфраструктурой, когда лайкают фотографии в Instagramm, или оставляют комментарий к видеозаписи друга. Для них это всего лишь приложение!

Но гиперссылки — это не только скелет сети. Это его глаза, путь к душе. Веб-страница становится блеклой, без использования гиперссылок, невозможно увидеть или разглядеть другую веб-страницу, что несет серьезные последствия для динамики интернета.

Более или менее, все теоретики подумали о связи между их сервисом и внешними веб-страницами, но реализовалось это не лучшим образом: загрузчики режут содержимое, и возвращают бессильный объект, лишенный всякой интерактивности. Но в сети, веб-страницы выглядят по-разному: с более широким набором возможностей. Когда скажем, мощный сайт, такой как Google или Facebook встраивает в публикации другую веб-страницу, или ссылку на нее, он не просто подключает его — он вдыхает в него жизнь. Образно говоря, загрузчики, лишенные возможности придать подключаемым страницам интерактивность, просто перекрывают ей кислород. Неважно, сколько ссылок вы разместили на странице, пока читатель не откроет ее, она так и останется для него полумертвой; и, следовательно, он не насладится той энергетикой, которую в себе несет внешняя страница.

С другой стороны, наиболее яркими веб-страницами являются те, которые находятся во внимание у публики. Как и знаменитости, которые привлекают к себе внимание миллионов людей, так и веб-страницы могут очаровать и захватить вас, используя гиперссылки.

Но приложения, такие как Instagram просто не видят их. Пристальным вниманием обладают только ссылки внутри, неохотно передавая свои полномочия внешним ресурсам. В следствии чего, веб-страницы, находящиеся за пределами социальных сетей, просто умирают.

image

Даже перед тем, как я отправился в тюрьму, вся мощь гиперссылок также сдерживалась. Самым большим врагом для них являлась философия, наполненная двумя раздутыми и слегка переоцененными значениями нашего времени, а именно: новизной и популярностью, отражаясь господством молодых людей в реальном мире. Это философия носит название — лента.

Лента сейчас доминирует, и является единственным источником информации в сети для многих людей. Мало кто из читателей напрямую обращается к источнику, вместо этого большинство бездумно поглощает поток информации, отобранный для них поисковыми алгоритмами.

image

Лента не требует от вас открывать множество сайтов. Вам также не требуется бесконечное число вкладок. И вам даже не нужен веб-браузер. Вы открываете Twitter или Facebook, на вашем смартфоне, и вуаля — вы уже несетесь в потоке. Гора сама пришла к вам. Следуя из того, что когда-то вы или ваши друзья читали и просматривали, алгоритмы сами подберут рекомендуемую информацию. Это классно, вам даже не нужно тратить время в поисках интересных вещей на просторах интернета.

Но что, если какая-то информация не попала в ленту? Что же теперь, мы перестаем быть «в теме»?

В большинстве приложений, свою поддержку мы передаем в виде лайков, плюсов, звездочек, сердечек, которые по сути относятся лишь к милым аватаркам знаменитостей, чем к сущности самой публикации. Самый яркая часть из статьи обычного человека может так и не попасть в ленту, в то время как очередной бред знаменитости сразу же заручается поддержкой в сети.

Но это еще не все, под капотом алгоритмы приравнивают новизну и популярность к полезности публикаций, они также имеют тенденцию показывать нам больше из тех источников, записи которых мы когда-то лайкнули. Алгоритмы тщательно следят за нашим поведением и деликатно достраивают нашу ленту публикациями, изображениями или видеозаписями, которые, по их мнению, мы хотим видеть.

image

Популярность как таковая не является всемирным злом. В рыночной экономике, низкопробные продукты просто обречены на провал. Никто не расстроится, когда неприметное кафе, с плохим латте и ненастроенными серверами закроется. Мнения являются самым дешевым товаром, не равняясь на материальные блага или услуги. Но они не исчезают будь непопулярными или неприемлемыми. В действительности, история доказала, что множество больших идей(не только хороших) будучи весьма непопулярными долго время, только поднимали свой маргинальный статус. Меньшинство взглядов укореняется, когда не могут быть выражены и приняты.

Сегодня, ленты цифровых медиа преобладают формой организации информации. Это реализовано в каждой социальной сети и мобильном приложение. Оказавшись на свободе, везде, на каком бы ресурсе я не находился, меня преследует лента. Я думаю, это продлится не долго, прежде чем мы увидим новостные сайты, использующих в организации своего наполнения те же принципы. «Особые заслуги» лент не только в том, что они выдергивают часть содержимого из контекста, но их использование можно трактовать как жестокое предательство всего многообразия, которое закладывалось изначально для сети Интернет.

image

Я без доли сомнения могу сказать, что разнообразия тем и мнений в сети уже измельчало, по сравнению с прошлым. Новые, непохожие, интересные идеи просто подавляются социальными сетями, потому что их рейтинг выше, а стратегии популярнее и привычнее.(Не удивительно, почему Apple нанимает именно людей в качестве редакторов для своих новостных приложений). Но разнообразие мельчает в другом отношении и других целях.

Например, в формате. Да, это правда, все мои публикации в Twitter или Facebook действительно похожи на персональный блог: они располагаются в хронологическом порядке, на отдельной странице, с непосредственной ссылкой на каждую из них. Но у меня нет полномочий позаботиться о том, как все они выглядят — я не могу достаточно настроить их. Моя страница должна придерживаться единого формата, придуманного дизайнерами социальных сетей.

Централизация информации также беспокоит меня; это облегчает возможность скрыть все разом. После моего ареста, хостинг закрыл мой аккаунт, в связи с тем, что я бы не смог оплачивать счета ежемесячно. Но по крайней мере, у меня сохранились все бекапы публикаций в базе данных, расположенных на сервере.(Большинство блог-платформ позволяли переносить публикации и архивы на ваше собственное пространство, сейчас же большинство платформ не позволяет осуществлять этот процесс). Даже, если я не настроил этот процесс, Интернет мог хранить копию архива. Но что, если мой аккаунт на Facebook или Twitter заблокируют по какой-то причине? Эти сервисы сами по себе не умрут в ближайшем будущем, а что, если наступит день, когда многие американские сервисы просто заблокируют доступ всем людям, живущих в Иране, в связи с нынешним режимом санкций. Если бы такое произошло, у меня была бы возможность загрузить все публикации на другой сервис, или предположим, бекап можно было бы импортировать на другую платформу. И как насчет моего уникального url-адреса в социальных сетях? Могу ли я вернуть себе его, если кто-то уже обладал им? Доменные имена переключаются вручную тоже, но процесс управления проще и прозрачнее — особенно потому, что существует финансовая связь между вами и продавцом, который менее склонен к внезапным и негласным решениям.

image

И это не самое страшное, что может явиться результатом централизации информации в период социальных сетей; все их использование делает нас менее уязвимыми по отношению к правительству и корпорациям.

Наблюдение накладывается на цивилизованные слои общества, что только ухудшает обстановку. Единственное, как вы можете не попасть в поле «всевидящего ока» — это отправиться в пещеру и задремать лет на 300.

Будучи под наблюдением какой-либо сети, мы все в конечном итоге привыкаем к этому, грустно конечно, что мы никак не можем повлиять на государство, в которой живем. По иронии судьбы, те страны, которые сотрудничают с Facebook или Twitter, знают гораздо больше о своих гражданах, чем те, например, Ирак, которые жестко контролируют доступ к сети, не имея при этом законного доступа к социальным-медиа компаниям.

Что самое страшное, находясь под колпаком, нас еще и контролируют. Когда Facebook знает о нас больше, чем наши родители со 150 лайками и больше, чем наша супруга с 300 лайками; мир становится предсказуемым для правительства и бизнеса. А предсказуемость означает контроль.

image

Средний класс в Иране, как и большинство людей в мире, просто одержим новыми тенденциями. Полезные или качественные продукты становятся не сразу популярными. В начале нулевых ведение блога делала вас крутым и модных, примерно в 2008 году на смену пришел Facebook, а затем Twitter. Начиная с 2014 ажиотаж выстроился вокруг Instagram, и никто не знает, что же будет дальше. Но чем чаще я думаю об этих нововведениях, тем сильно осознаю, что все мои прошлые опасения были не в том русле. Возможно, я не о том беспокоюсь, и это вовсе не конец века гиперссылок, или становление централизации как таковой.

Быть может само понятие «текст» перестало быть востребованным. Первые посетители в сети, проводили время, читая журналы. Затем появились блоги, Facebook и Twitter. Сейчас большинство людей тратит время на видеозаписи в Facebook, Instagram или SnapChat. Все меньше и меньше нам встречается текст в социальных сетях, зато все больше и больше преобладают видео и изображения. Является ли мы свидетелями момента снижения читающей аудитории в сети в пользу мультимедиа?

И у меня возникает вопрос: "То ли сама мода меняет культурные особенности людей, то ли сами люди стали жить по новым законам социальных сетей?". Я не знаю, этот вопрос явно к социальным институтам для исследования, но предчувствую, что скоро возродятся старые культурные войны. В самом начале, веб выступал в роли некой имитации книг, в нем в значительной степени преобладал текст с гиперссылкам. Поисковики внесли огромный вклад в развитие сети, целые компании и монополии были выстроены за счет их использования. Но также как повышался спрос на сканеры изображений, так и количество цифровых фотографий и видеокамер росло в геометрической прогрессии, это и положило начало изменениям. Инструменты поиска обзавелись продвинутыми алгоритмами распознавания образов, что привело к притоку рекламных средств.

Но ленты, мобильные приложения, анимация — все это демонстрирует отход от книжного интернета в стороны телевизионного. Мы кажется ушли от нелинейного способа связи, с помощью узлов и сетей с гиперссылками, к линейном — с централизацией информации и иерархией.

Веб не закладывался как еще одна форма телевидения. Нравится нам это или нет, но он стал быстро напоминать линейное, пассивное, запрограммированное и заинтересованного только само в себе телевидение.

Как только я захожу на Facebook — сразу включается персональное ТВ. Все что мне нужно — просто прокручивать страницу; новые аватарки друзей, статусы из текущих занятий, ссылки на новые истории с короткими подписями, реклама, ну и конечно самовоспроизводящееся видео. Порой я случайно кликаю на кнопку лайка или репоста, пытаясь развернуть список комментариев или открыть статью. Я по-прежнему внутри Facebook, и мое телевидение продолжает вещать то, что возможно я лайкну. Не такой веб я знал, отправляясь в тюрьму. Это не будущее интернета — это будущее телевидения.


Иногда мне кажется, что я становлюсь слишком строгим с возрастом. Быть может это естественное развитие технологий. Но я не могу закрыть глаза на то, что происходит: теряется интеллектуальная мощь и многообразие огромных потенциалов в наше непростое время. В прошлом, веб был достаточно серьезным и мощным, чтобы отправить меня в тюрьму. Сегодня же он используется не иначе как для развлечения. Настолько, что даже Иран не блокирует некоторые из этих ресурсов, например, Instagram.

Я скучаю по тем временам, когда людям нужно было больше одного абзац текста или 140 символов, чтобы согласиться с тем или иным мнением. Мне не хватает тех дней, когда я мог написать что-нибудь в своем блоге, разместив это на отдельном домене, не заботясь о раскрутке публикации в социальных сетях, тех дней, когда никто не переживал за лайки и репосты.

Такой веб я помню, перед тем как попал в тюрьму. Такой веб мы должны сохранить.
Tags:
Hubs:
+76
Comments 141
Comments Comments 141

Articles