Как заметили в первом комментарии к нашему материалу о парламентском разбирательстве с YouTube в Соединенном Королевстве — в ситуации недовольства уровнем выплат со стороны крупнейшего видеохостинга многие начинают рассматривать его исключительно как инструмент для маркетинга и привлечения внимания слушателей. Обсудим, есть ли в этом смысл.

Фотография: Caught In Joy. Источник: Unsplash.com

Ничего нового

В 30-е и 40-е годы, когда западная индустрия поп-музыки набирала обороты, многие авторы и исполнители беспокоились о том, что технологические новшества только навредят их карьере. В этом не было чего-то удивительного — тогда продюсеры просто собирали музыкантов в студии, ставили пару микрофонов и просили играть все так, как это обычно звучит на концерте. Записи студийных сессий действительно расходились быстро, поэтому риск спада продаж билетов на выступления имел место быть — часть публики теряла к ним интерес и довольствовалась материалом, который могла самостоятельно запустить и послушать в любой момент.

Именно поэтому профсоюзы отстаивали право на постоянный доход с записей и пытались компенсировать потери от недостатка посещаемости шоу. Но лейблы не торопились идти им навстречу, и практически все 40-е годы шли забастовки. Участникам профсоюзов запрещалось сотрудничество со звукозаписывающими компаниями, однако повлиять на работу последних было крайне сложно. Лейблы успели пополнить запасы еще до начала конфликта, плюс — они выпускали хиты прошлых лет и работали с так называемыми «хиллбилли», которые не входили в профессиональные сообщества и могли записываться, где и как посчитают нужным. Да и под запрет попало далеко не все: музыканты приходили играть в эфир радиостанций, записывали вокальные партии, что вполне допускалось, и сотрудничали с государственными структурами [кстати, именно так в те годы пополнялось число изданий на V-Disc'ах — это были грампластинки, предназначенные исключительно для служащих в вооруженных силах США].

Изображение: Remirus. Источник: Wikimedia

Буквально через пару лет после завершения забастовок было продано в два раза больше записей — спрос на них безусловно вырос. Лейблы пошли на определенные уступки, пусть и весьма незначительные с точки зрения выплат вознаграждения музыкантам, лишь 1948 году, когда уже во всю шло развитие массового телевидения. Использование и распространение музыкального творчества в коммерческих целях становилось повсеместным, и подход к компенсации за труд авторов и исполнителей было просто необходимо пересмотреть. От забастовок они пострадали больше всех — публика слушала то, что выпускали лейблы и радиостанции, забывая все остальное.
Как подчеркнул в своем блоге бывший инженер Coinbase, с минимальными потерями из кризисной ситуации вышли только те, кто сделал ставку на охват максимально широкой аудитории вместо борьбы за незначительное увеличение толщины кошелька.

Что сейчас

История практически полностью повторяется. Пока одни жалуются на уровень выплат со стороны стриминговых сервисов и YouTube, другие видят в этой площадке свои преимущества. Наиболее очевидное — возможность выхода на многомиллионную аудиторию при общей численности пользователей в два миллиарда. Помочь с рекомендацией контента в этом случае призваны алгоритмы платформы, которая к тому же все еще остается бесплатным видеохостингом. С потенциальными недостатками или без — стоит признать, что YouTube доминирует в своей нише и музыкальная составляющая — не исключение. Если в феврале прошлого года на стриминговый сервис компании были подписаны 20 млн человек, то за последующие семь месяцев число слушателей увеличилось на 50%. В этом случае речь идет о регулярных платежах, а значит — вероятном повышении компенсаций за стримы. Представители платформы уже в открытую заявляют, что всего за четыре года YouTube выйдет в лидеры по этому показателю.

Фотография: Szabo Viktor. Источник: Unsplash.com

Могут ли авторы и исполнители что-то требовать в ситуации, когда компания предоставляет им столь масштабную инфраструктуру и возможности — конечно, но в разумных пределах. Многие и вовсе обходят стороной споры о выплатах и используют свои YouTube-каналы для продвижения своей музыки на платных стриминговых сервисах. Например, подобным образом поступают авторы «лоу-фай» композиций, которые по законам жанра не могут заработать на рекламе.

Так музыка на одной стриминговой платформе фактически становится маркетинговым инструментом для других композиций, выступлений и мерча. Другое дело, что с двумя последними пунктами во всем мире дела обстоят не совсем так, как хотелось бы музыкантам. Что в такой ситуации они могут продвигать — помимо собственных профилей на альтернативных площадках — и могут ли зарабатывать только за счет того, что не дают забыть о себе поклонникам, как это делали их коллеги в прежние времена, понять пока сложно. Посмотрим, как будет развиваться ситуация и проанализируем ее динамику через какое-то время.

Что еще у нас по теме и не только в «Мире Hi-Fi»:

Стриминговые платформы: помогают стать популярнее или делают из музыки маркетинговый инструмент?