Космические корабли серии «Даона» имели сравнительно небольшие размеры. Серия была молода и до сих пор вызывала неподдельный интерес в среде военно-космического флота Союза центральных миров, но допуск к управлению этого транспорта был очень ограничен. Предназначенные преимущественно для решения задач правительственного значения корабли обычно использовались в роли быстрых курьеров, обеспечивая транспортировку информации или людей. «Даоны» имели удачную и очень плотную компоновку оборудования и оснащались наиболее передовыми решениями в энергообеспечении, двигателестроении и управлении кораблём. Эти корабли очень быстро разгонялись и тратили немного меньше времени на прыжки через гиперпространство. Но, несмотря на присутствие компактных и мощных источников питания, практически все представители этой серии имели очень слабое вооружение и ограниченное пространство транспортных отсеков и жилой зоны. ИИ, по сравнению с другими, имел несколько больше свободы действий, помогая в управлении кораблём, однако, после глобальной войны с ИИ, это расценивалось больше как минус, чем плюс.

Три человека расположились в кают-компании корабля. Кают-компания, как и всё на этом корабле, не была большой, однако, создавала некоторое ощущение уюта, несмотря на аскетичность своей обстановки. По углам комнаты из стен «росли» голограммы растений, а сами стены создавали реалистичное ощущение отделки светлым и мягким на внешний вид материалом с неброским рельефным рисунком. Стены можно было превратить в любую панораму, имеющуюся в памяти корабля, однако владелец корабля выьрал именно тот вид, который был сейчас. Из стены напротив входа была выдвинута тёмно-коричневая полка, которая гармонировала с общим стилем всего помещения, наверное, в первую очередь из-за своеобразного переплетения узоров на стене около этого импровизированного столика. Вдоль противоположных стен, перпендикулярных входу, располагались надёжно прикреплённые к полу мягкие диваны. Лекс и Лаэра сидели по разным углам одного дивана, Заркон расположился в углу противоположного.

— Я предполагал, что мы сразу покинем этот корабль и перейдём на мой. Однако кое-кто, — Заркон укоризненно посмотрел на Лекса, — грубо поломал управление всеми шлюзами корабля. Так что теперь мы тут немного застряли, поэтому предлагаю остаток сегодняшнего дня и пару последующих вечеров посвятить философским разговорам, из которых вы получите исчерпывающие ответы на свои вопросы. А свободное время от этих бесед посвятить восстановлению штатной работы нескольких шлюзов и основных линий связи к ЦКТС корабля для возврата доступа к ней в минимальном объёме.

— Для выхода достаточно восстановить доступ к одному шлюзу, — возразила Лаэра.

— Для нашего выхода – вполне. Но на корабль прибудет ремонтная команда и она должна хотя бы нормально попасть на корабль. Вы же не собираетесь бросать вполне работоспособный корабль?

— Хорошо, я помогу быстро восстановить минимально необходимый доступ, — согласился Лекс. Бросать корабль, в который он вложил столько сил и который можно было восстановить с минимальными усилиями, ему действительно не хотелось.

— Корабль станет собственностью Ордена? – задала вопрос Лаэра.

Хранитель кивнул.

— Таким образом и пополняется флот Ордена? – последовал следующий вопрос.

— Основной флот Ордена состоит из заказных кораблей, которые проходят периодическую модернизацию по нашим технологиям.

— Но в данном случае это не заказной корабль?

Заркон пожал плечами и сразу же перехватил инициативу в разговоре.

— Все наши изначально сложные отношения спровоцировал сработавший имитатор звуковых эффектов. Лекс, помнишь, всё началось с услышанного взрыва, после чего сработали твои рефлексы, а я вынужден был отвечать. С появлением, — хранитель посмотрел на девушку, — Лаэры, ситуация ухудшилась настолько, что мне уже стало откровенно припекать. Надо сказать, что в подобную ситуацию я не попадал последние лет этак триста.

Лекс с Лаэрой переглянулись. Три сотни! Сколько же ему лет?

— Так вот, просто интересно, кто именно из вас установил довольно неплохой комплекс имитаторов?

— Когда произошло нападение, нужно было сообщить о ситуации, но я не смогла получить доступ к связи корабля и мы решили использовать комплекс гиперсвязи правительственного курьера. Я развернула эффекторы, чтобы отвлечь нападавших и выиграть время для нашего отхода после передачи информации. Программа была разовая, возможно один из блоков был настроен как-то иначе или повреждён при обстреле помещения, что и привело к его ложному срабатыванию.

— Случайный фактор, — хранитель улыбнулся.

— Может быть и нет, — возразила Лаэра и попыталась вернуть разговор в более удобное для неё направление, грубо нажав на Заркона, — если кто-нибудь расскажет, откуда взялись пираты. Команда корабля, между прочим, заплатила за это своими жизнями. Капитана я знала лично.

— Разработкой всей операции в целом занимались церковники. Хм, — хранитель помялся, — тут просто так всё не объяснишь. Предлагаю начать с самого начала.

Заркон хитро взглянул на сидящих напротив него людей и задал вопрос.

— Вы не замечаете в развитии человечества некоторые странности?

Мужчина и женщина, не ожидавшие такого поворота в разговоре, слегка задумались.

— Вам ведь известно несколько больше, чем обычным жителям сотен миров. Человечество добилось таких высот! Мы можем преодолевать триллионы километров за какие-то недели. Для нас не представляют особых проблем внутрипланетарные маршруты без использования гиперприводов. На разумные расстояния, разумеется, однако они позволяют у каждого центрального мира содержать довольно внушительную космическую инфраструктуру. Овладение гиперсвязью позволило резко расширить оперативное информационное пространство человечества. Союз Центральных миров в информационном пространстве будто сжался, мир стал словно ближе и целостнее, хотя системы так же находятся друг от друга на весьма впечатляющем расстоянии. Нейросети фантастически расширили наши возможности. Однако люди по старинке командно управляют такими сложными системами как космические корабли – мысленные диалоги с искусственным интеллектом корабля как-то не сильно убеждают в его интеллектуальности. И это всё при наличии нейросетей, которые на первый взгляд идеально предназначены для гармоничной и незаметной прокладки между человеческим мозгом и электронным оборудованием корабля. Корабль должен стать просто очередным имплантатом, а не чем-то отдельным от человека. Нейросети дают практически безграничный контроль не только над организмом человека, его химией, реакцией, но и по сути его мозгом. Такое широкое и заманчивое поле возможностей по управлению общественным сознанием, но этого нет даже на Периферии. Все это, казалось бы, лежит перед нами, но этим никто не пользуется. Вам не кажется это несколько странным? Мы добились довольно значимых успехов в бионике, но не обладаем сознанием в чистом электронном виде. НБС делает весьма сложные системы, которые взаимодействуют с человеческим мозгом напрямую, однако люди до сих пор не могут решить проблему продолжительной виртуальной или хотя бы качественной дополненной реальности. Человечество уцепилось за неизменность своей ДНК, хотя откажись от этого и откроются просто захватывающие перспективы.

— Этому есть логические объяснения, — возразил Лекс. – Сильного ИИ у нас нет, потому что человечество уже выучило свой урок в Тауранк. Очень дорогой урок. Логично, что работы по этому направлению были полностью свёрнуты и сильный ИИ просто не разрабатывается. Крупные корпорации понимают не только ответственность, но и опасаются наказания за подобное от любого государственного образования будь то СЦМ или Периферия. Небольшие организации не могут разработать что-либо опасно разумное в силу ограничений своих ресурсов. Ограничение возможностей ИИ – это осознаваемый шаг человечества, а не его невозможность решить эту задачу. А нейросети, — Лекс пожал плечами, — они сопротивляются внешнему управлению. Причина сопротивления до конца не ясна, но, вроде бы, я слышал, что это больше архитектурное ограничение нейросетей, чем какой-то природное ограничение. Так исторически сложилось. И никто не горит желанием что-то менять, так как разработка новой архитектуры растянется на века, если не на тысячелетия. Да, нам повезло, что всё сложилось именно так. Насколько мне известно, мы не первая космическая цивилизация. И если прошлым цивилизациям не везло, то должно же было когда-то кому-то повезти? Почему не нам?

— Ты универсал, ты должен знать, что именно произошло в Тауранк. – Хранитель хитро взглянул на Лекса.

— Да, я знаю. Тактика и стратегия человечества в хрониках ВКФ несколько отличается от широко известной. Но это не меняет сути.

— А что если я скажу, что существует не только публичная версия, но и версия для универсалов?

Лекс, допускающий подобное, не стал возражать.

— Лекс, ты хорошо помнишь наш прошлый разговор? Лаэра, я просил внимательно ознакомиться с ним.

Собеседники хранителя одновременно кивнули.

— Хорошо. В таком случае вы должны хорошо понимать, что я достаточно глубоко разбираюсь в нейросетевой специфике. В моё отсутствие вы поговорили друг с другом и наверняка заметили, что я также неплохо разбираюсь в технике и политике. Я глава Ордена Хранителей, в нашей терминологии – первый координатор. Мне подчиняется напрямую весь первый уровень Ордена. И каждый из этих людей может без проблем стать вторым координатором, а через некоторое время и первым. Причём в моменты этих изменений Орден не потеряет эффективность своей работы. Каждый человек первого уровня в целом похож на меня по широте охвата и глубине знаний, отличаются только масштабы работы, но, как вы понимаете, при правильном подборе кадров это только временная проблема. Помножьте всё это на более высокий уровень технологий и что мы получим?

— Структуру, которая будет стремиться управлять? – полувопросительно произнесла Лаэра.

— Но ведь это логично?

— Вполне, — согласилась женщина.

— У любого управления существуют вполне определённые цели. На любом уровне влияния текущая система управления пытается сохранить себя практически любыми методами. Это поведение относительно легко моделируемо и объяснимо, если начать рассматривать её как как некий живой организм. Организм, который просто живёт и, в моменты опасности своему существованию, что-то делает, чтобы жить и дальше. Для предсказания поведения небольшого организма требуется его весьма детальное изучение, но далее, по мере его роста, это требование несколько снижается, причём не в ущерб качеству предсказания. Например, предсказать детальную реакцию на какое-либо событие отдельного человека на поверхности планеты несколько сложнее, чем реакцию всей планеты в целом.

Хранитель сделал паузу, внимательно смотря на лица сидящих перед ним людей.

— Так вот, вернёмся к целям. Орден собирает необходимую статистику по всем человеческим мирам. Однако, не надо думать, что нам просто нужно ввести набор данных в некий супервычислитель, который выдаст какой-то результат, что делать дальше. Хотя не буду отрицать, что подобный вычислитель у нас есть. Но нам тоже приходится «играть» на разных уровнях: лавировать в политике и удерживать своих людей на нужных постах, поддерживать и развивать материально-техническую базу, а значит решать не только технические, но и экономические задачи. Необходимо развивать сеть сбора данных, но, чтобы делать это незаметно, приходится прилагать немалые усилия. Для сохранения технического превосходства требуется вести свои исследования или организовывать их на имеющихся ресурсах миров, причём так, чтобы никто ничего не заподозрил. Всё это требует усилий и внимания, но решаемо на уровне организации работы Ордена. И мотивации людей, которые в ней работают. Нижний уровень управления и непосредственно исполнителей замотивировать достаточно легко, например, оплатой их услуг или повышением качества жизни, особенно это эффективно для Периферии. При этом мы мало чем рискуем, так как даже если вытрясти из людей информацию, которая обычно некритична, сложить все части головоломки, которая обычно многомерна, будет практически невозможно. Персонал наших баз, к тому времени, когда контроль над ней становится критичным, обычно становится монолитным коллективом, в котором устанавливаются прочные межличностные отношения. База становится самодостаточным объектом, который в целом сам следит за своей целостностью, исключая появления подозрительных чужаков и утечки информации изнутри. А вот чем мотивировать верхний слой среднего и весь первый уровень управления? Тут уже не обойтись без идеи, понимания цели своей работы и жизни. Возьмём вот вас обоих. Какая у вас мотивация делать свою работу?

Слушатели хранителя не сразу нашлись что ответить на заданный вопрос. Первой заговорила Лаэра.

— Союз Миров дал нам нейросети и знания, предоставив возможности недоступные подавляющему большинству людей. Нас готовили к нашим ролям с ранних лет и никто не спрашивал хотим ли мы этого или нет. Но если бы спросили, то наверняка получили бы утвердительный ответ. С течением времени у кого-то могла произойти переоценка ценностей, однако вряд ли человек добровольно откажется от тех возможностей, которые нам доступны как само собой разумеющееся. В конце концов, подобные возможности стоят очень дорого, логично что мы обязаны как-то отрабатывать их. Это больше похоже не на работу по принуждению, а на добровольное сотрудничество.

— Может быть скорее психологические причины? Ты же считаешь себя обязанной. Так и должно быть. Ведь если ты не захочешь, то для тебя не составит особых проблем исчезнуть из поля зрения властей и корпораций, затерявшись где-нибудь на Периферии. Да, тебя будут искать, искать бессрочно, но в Периферии есть такие миры, в которых потеряться навсегда не составляет особого труда. И тем не менее никто так не делает.

— Не исключаю, что у нас имеется определённая психологическая подстройка. Но субъективно она не доставляет неудобств, зато с лихвой окупается доступными возможностями.

Лаэра взглянула на Лекса и тот утвердительно кивнул.

— Ну хорошо, давай представим, что ты не обязана. Вчера твоя корпорация тебе сказала: «Ты всё отработала и мне ничего не должна. Можешь поступать дальше как знаешь». В довесок тебе отдают современный корабль и кучу денег, которых хватит на содержание какого-нибудь небольшого периферийного мира лет этак на триста. Ты будешь продолжать работать на корпорацию дальше?

Лаэра ненадолго задумалась.

— Мотивационная причина работы состоит не только же в сугубо психологической причине обязанности какой-либо общественной структуре, будь то правительство или корпорация. Да, агентов не бросают на «мясорубку», всегда широко вводят в ситуацию, по которой сложилась проблема, требующая разрешения, оставляют свободу выбора в достаточно широких пределах. Поэтому может сложиться впечатление, что наша работа этакая чистенькая и мы несколько субъективно и идеалистически относимся к реальности. Но при выполнении своих задач я всегда понимаю, что делаю и для чего. И у меня есть некое ощущение, что моя работа способствует сохранению баланса миров, что она укрепляет их и, по крайней мере я, стараюсь выполнять свою работу с минимально возможными последствиями для обычных людей. Если есть какая-то задача, которую нужно тонко разрешить, то пусть лучше этим займусь я, чем пришлют мясников, которые топорно выполнят свою работу. Я не знаю как у универсалов, — Лаэра вопросительно посмотрела на Лекса, — но не думаю, что принципиально иначе, так как методика «психологической подкрутки» у нас должна быть примерно одинакова.

— В целом так же, — кивнул Лекс. – Чем тоньше и незаметнее для окружающих твоя работа, тем выше твоя репутация в среде.

— Значит ты будешь продолжать свою работу исходя из своего представления, так скажем, настройки этого мира?

— Всего скорее да, буду.

— Отлично. Вот есть ты. Лекс. Твои знакомые. Знакомые Лекса. Представить, что таких как ты много. Что дальше? Вы все будете работать на правительства и корпорации?

— Ты подводишь к тому, — хмыкнул Лекс, — что рано или поздно мировоззрение и методика подобной группы лиц будут несколько отличаться от того, что требует от них работодатель. Что приведёт к зарождению этакого Ордена со всеми вытекающими.

— Верно. Именно на подобной мотивации и работает первый уровень управления Ордена. Наша основная цель – планирование безопасного развития цивилизации.

— Но зачем так сложно? На неявное управление тратится куча интеллектуальных ресурсов, которые можно было бы применить напрямую.

— С потерей ощущения самостоятельности, есть риск того, что цивилизация довольно быстро скатится в безразличие, что чревато загниванием её управляющих структур. Зачем проявлять инициативу, если за тебя думают другие? Лекс, вспомни наш прошлый разговор. На различных стадиях развития общества нужно различное вмешательство в него. На одних этапах оно и вовсе не требуется, на других – жизненно необходимо.

— Но кто определяет эти этапы и, главное, кто знает, что и когда требуется? — Задала вопрос Лаэра. – Ведь получается что-то сродни игры в Бога.

— Вопрос верный, — хранитель прищурился, глядя на женщину. – Но прямой ответ вы получите не сегодня. У нас еще будет время и я смогу ответить на ваши вопросы. Но сегодня я хотел бы рассказать почему именно мы здесь говорим и подумать над всем этим.

— Что вы знаете о проекте нейростоп? – спросил Заркон после недолгого раздумья. – Лаэра? Тебе эта тематика должна быть ближе.

— Это масштабный проект НБС по внедрению в нейросеть функционала, позволяющего блокировать передачу конфиденциальной информации.

— Но это и так уже всё есть. Причём давно. Высокопоставленные лица имеют подобные имплантаты.

— У текущей технологии есть недостатки, новая предназначена для их устранения. Сейчас это реализовано защитой дорогостоящим имплантатом банков памяти. В новой нейросетевой архитектуре, насколько я понимаю, защита будет распределена по всей нейросети и функционал будет доступен каждому. При работающем нейростопе нейросеть уже невозможно будет никак обмануть, так как новая технология будет работать не только с сознанием человека, но и с его подсознанием. Корпорация не сильно распространяется о технологии, проект пока только на уровне экспериментов. Говорят, что новая технология будет защищать данные человеком обещания, человек просто не сможет лгать. С моей точки зрения, подобное заявление впечатляюще настолько же, насколько и опасно.

— Я долго внедрялся в проект. Финальную стадию эксперимента отдали Церкви, но это даже было хорошо, так как у меня хорошие позиции в ней. Церковники видимо решили, что для этого вполне подойдёт абордажная команда, набранная на Периферии, разумеется, с включением своих людей. По легенде десант сбрасывался с проходящего транспорта и «мягко» захватывал корабль. Гарантией их корректной работы и лояльности являлась их эвакуация через несколько дней. Но командир группы видимо решил иначе. Я прибыл на борт поздно настолько, что вы уже сами с ними разобрались. Подобное планом не было предусмотрено, и, к сожалению, за случившееся никто не ответит.

Хранитель замолчал, повисла неловкая пауза.

— Пожалуй начать стоит с самого начала. Вы помните себя в детстве?

Заркон посмотрел на сидящих перед ним людей. Лекс пожал плечами, Лаэра кивнула.

— Да, это было давно. И детства, в обычном понимании этого слова, у вас было не много. Сейчас вам уже под сотню лет и вы на пороге своей первой процедуры полной биокорректировки. Примерно за сто лет до вашего рождения в корпорации НБС в одном подразделении была сформирована небольшая группа, которая занималось теорией новой нейросетевой архитектуры. В этом нет ничего необычного, НБС периодически открывает и закрывает подобные проекты, как правило срок существования более тридцати лет они не преодолевают, наработанные технологии и коллектив обычно рассеивается по другим направлениям подразделения. Однако, через двадцать лет в подразделении появился человек, который сумел вдохнуть в это направление нечто новое и, благодаря своей воистину круглосуточной работоспособности, был замечен главой корпорации. Группа быстро обособилась, а затем на её базе было сформировано новое подразделение, которое впоследствии показало просто феноменальный рост. Глава подразделения всего за какую-то четверть века сумел быстро подняться по карьерной лестнице от, в общем-то, обычного сотрудника до уровня совета глав корпорации. Поэтому к моменту вашего рождения уже существовала полувековая разработка нейросети с новым типом архитектуры.

Заркон поднялся с диванчика, прошёл в один из углов кают-компании и задумался там. Через половину минуты он очнулся и посмотрел на смотрящих на него людей.

— Эй, а кто капитан корабля? Или их до сих пор два?

— Капитан я, — отозвался Лекс.

— Как на твоём корабле открывается мини-бар?

Спустя несколько секунд угол комнаты изменился. Из стены выдвинулась полка, на самой стене раздвинулись створки, открывая доступ к содержимому встроенных шкафчиков. Полки одного из шкафчиков были заполнены мягкой прорезиненной объёмной массой – предохраняющим фиксатором содержимого шкафчика в его закрытом состоянии. Заркон хмыкнул и с силой потянул нижний край одного из предохранителей вверх. Тот, немного посопротивлявшись, медленно уполз вверх вместе с остальными своими собратьями по этому шкафчику. Внутри шкафчика в формованных выемках оказались расположены посуда и бутылки с различной жидкостью.

— Когда этот бар открывали последний раз? И, кстати, гостям логично дать доступ к мини-бару.

— Приношу свои извинения. Я пользуюсь кораблём практически один и баром пользуюсь нечасто. Поэтому гостевой доступ на корабле толком не настроен – пассажиры в таком статусе редкие гости на нём.

— Но настройки доступа предустанавливаются ещё на верфи?

— Этот корабль прошёл модернизацию по моим требованиям, он несколько отличается от серийного стандарта. Все предустановленные настройки отключены, до детальной настройки гостевого доступа я так и не дошёл.

— Да уж, — пробормотал хранитель, рассматривая содержимое шкафчиков, — о модернизации я уже догадался по ИИ.

— Самый ближний шкафчик, — подсказал капитан, — я обычно пользуюсь им.

Заркон покопался в шкафчике и извлёк оттуда глубокую и широкую прозрачную кружку. Критически осмотрев содержимое сосуда, он засунул её в длинную прорезь над выдвинутой полкой.

— Ах ты ж, — пробурчал он вновь, постояв несколько секунд перед баром, и обернулся к своим слушателям, — хотелось бы воды.

В стене тихо прошумело и Заркон вытащил кружку, наполненную обычной водой и удовлетворённо отпил из неё. Вернувшись на своё место, он сделал приглашающий жест к бару, но оба человека отрицательно помотали головами.

— Так вот, сто тридцать лет назад был запущен проект по внедрению новой нейросети. Новая нейросеть действительно должна была дать всё то, о чём говорит сейчас НБС. Сказать, что у нейросети совсем новая архитектура некорректно, это скорее очень сложная надстройка над существующей архитектурой, позволяющая нейросети фактически управлять человеком при определённых условиях и с его согласия. Если вы даёте какое-то обещание другому человеку и подкрепляете его нейросетевым подтверждением, то это будет гарантией того, что вы не сможете нарушить это обещание. Нейросеть не даст нарушить ранее данные гарантии. При попытке сделать это человеку будет просто плохо. Если пытаться преодолеть нейросетевое сопротивление, то возможны повреждения нейросети и, как следствие, головного мозга. Технология получила название нейростоп. Вся изюминка в том, что человеку остаётся право выбора – предварительно он должен дать согласие на использование нейростопа. Хотя, как вы понимаете, это право становится несколько эфемерным при определённой политике в обществе. Но тем не менее, общество удалось настроить к позитивному восприятию технологии. Власти сразу же уцепились за эту технологию, о которой давно мечтали. Флот так же щедро предоставил ресурсы в надежде получить идеальных бойцов. Но реальность оказалась прозаичнее и технология забуксовала: эксперименты периодически проваливались, технология либо не работала так как задумывалось, либо люди сходили с ума. Прошло пятьдесят лет без существенных результатов. Теория выглядела идеально, но реализация постоянно сталкивалась с враждебной реакцией нейросети. Именно в то время достигло своего пика популярности учение, утверждающее, что нейросеть – это кусочек Бога в нашей голове. Потому что иначе как можно объяснить, что сущность, созданная по задумке человека и реализованная им самим, уже не одно тысячелетие ведёт себя как самостоятельный живой организм, который рьяно огрызается при покушении на свою независимость? Церковь на редкость быстро сориентировалась с логичным усилением своей позиции на Периферии. Хотя на самом деле отцы сами довольно долго пытались разработать подобную технологию, но об этом знал очень узкий круг лиц в правительстве и корпорациях СЦМ. В то, что у церковников что-то получится никто особо не верил, но им как минимум не мешали и даже помогали, особенно если эта помощь ничего не стоила.

Заркон прервался и сделал небольшой глоток воды.

— В конце концов, началась программа «Гарантия». Риэк Сергев, глава пятого подразделения НБС, не собирался сдаваться просто так, имея на руках результаты почти столетней разработки, в которую он вложил всю свою жизнь. Дальнейшая работа могла пойти по двум направлениям: продолжать попытки реализации заявленной технологии или воспользоваться более мягким вариантом нейросети, который разрабатывала Церковь, ни много ни мало, уже лет как с пятьсот. Например, вы устраиваетесь на работу и просто гарантируете свою надежность под нейросетевую ответственность. Работодатель в вас уверен. Допустим, с течением времени ваша надёжность падает. Однако кого-то найти и передать ему какую-то информацию будет проблематично – «под нейросеть» это будет сделать невозможно, а без нейросетевого подтверждения её правдивости у клиента не будет уверенности в её истинности. В отличие от реализации НБС такой вариант нейростопа не запрещал ложь глобально. На самом деле церковники мало что могли сделать самостоятельно, но им постоянно везло с специалистами, идеями, условиями, оборудованием и за этим везением неусыпно следил Орден Хранителей. Хотя последние полвека их постигла череда неудач, так как мы вынуждены были оборвать многие ниточки связей с ними из-за возникшего просто неприлично пристального внимания СБ СЦМ. Церковникам помогал и сам Сергев, откровенно наплевав на неоднократные указания НБС, службы безопасности СЦМ и Флота, да и многих крупных политических фигур в Союзе, большинство из которых с течением времени изменили своё отношение к происходящему на прямо противоположное. Оно и понятно, ведь ранее они хотели использовать нейростоп исключительно для подчинённых, не ограничивая себя, но менее радикальный вариант уже позволял пользоваться преимуществами нейросетей нового поколения, дополнительный функционал которых не ограничивался только нейростопом. Возможно это не так очевидно для политиков, но все остальные видели в этом для себя гораздо больше плюсов, чем минусов и мнение политиков десятилетие за десятилетием постепенно продавливалось. Поэтому политическая истерия, охватившая все миры, после докладов Сергева о провале текущего проекта больше похожа на цирк галактического масштаба. Ведь большинство не против провала, но невозможно взять и просто так списать баснословные расходы на этот проект. В чём суть эксперимента Сергева? Он решил убрать из своей нейросети практически все надстройки, оставив только тонкое психологическое влияние, реализованное по его уникальной схеме косвенной электро-химической балансировки нейронов. Сергев справедливо предположил, что если эксперимент завершится удачно, то у его подхода есть будущее и над ним просто нужно долго, упорно и кропотливо работать. В ином случае от подобной реализации нейростопа придётся отказаться. Эксперимент должен был дать гарантированный ответ. Для его проведения требовались не только кандидаты с высокими показателями ФИПИ, но и нужно было создать саму методику его проведения и методологию оценки результатов. Эксперимент готовился практически пятнадцать лет. И закончился несколько месяцев назад здесь, на этом грузовике, последним этапом проекта с именем «Лаэра».

Лекс с интересом взглянул на Лаэру, женщина не сводила глаз с хранителя.

— Ты, Лекс, зря так смотришь, — заметил Заркон. – Проект мог с таким же успехом носить и твоё имя. Вы были отобраны в кандидаты практически сразу же как поступили в Академию ВКФ. И вели до сего момента вас всю жизнь, постоянно следя за вашими нейросетями и подстраивая их. Уход Лаэры из Академии не случаен. Проект вошёл в активную фазу именно тогда. Со стороны, да и самой тебе кажется, что это было твоё решение, но тебя просто сильно толкали к его принятию в строго определённый момент времени. Скажите, вы ведь собирались пожениться?

Вопрос хранителя застал людей врасплох.

— Да или нет? Вопрос несложный.

Мужчина и женщина неуверенно кивнули.

— Но не сложилось. А почему?

— Лаэра внезапно пропала из Академии, — неуверенно ответил Лекс, — я её искал какое-то время. Но не нашёл.

— Да что вы говорите?! – всплеснул руками хранитель. – И как это влияет на личные отношения? Вы ведь любили друг друга? Неужели так сложно было найти друг друга?

Лекс слегка нахмурился. Взгляд Лаэры начал плутать в хитросплетении стеблей голограммы растения в одном из углов кают-компании. Вспоминать прошлое, да ещё друг при друге было неприятно и откровенно не хотелось. Агент НБС и универсал внезапно ощутили давно забытую гамму чувств неуверенности, смущения и какой-то неловкости.

— Да при чём тут это вообще всё? – не выдержала первой женщина.

— Вам даже сейчас воспоминания доставляют дискомфорт. Хочется взять и выйти, верно? – хранитель указал на дверь. – Хотя, спустя столько времени, об этом люди, как правило, говорят без особых проблем, подшучивая сами над собой. Ваши нейросети были настроены таким образом, чтобы заставить вас принимать именно такие решения. Именно в то время начала работать нейросетевая программа, заставляющая вас, условно говоря, разлюбить друг друга. Лаэра оказалась подвержена этому управлению сильнее, Лекс какое-то время сопротивлялся, но и он поддался управлению. Первый этап программы закончился в общем-то ошеломляющим успехом. Пятое подразделение начало чувствовать себя на равных в совете НБС и в него полились рекой ресурсы. За пятьдесят лет Сергев создал распределённую структуру своего подразделения не только внутри СЦМ, но и активно привлекал к работе периферийные миры. Под проекты его исследовательских центров планировалось развитие инфраструктуры и выделялись средства. С ума сойти, но если смотреть по планам, то окажется, что в результате его деятельной активности СЦМ «потяжелеет» на два с половиной процента! Причём это прирост не какими-то захудалыми мирами, которые мало кому нужны, а изначально планируемая недешевая узловая инфраструктура. Его роль и власть сильно возросли и это сразу же создало ему кучу проблем. Появились те, кому завершение проекта было жизненно необходимо и те, кто откровенно желал провала и при любой возможности пытался этому активно или пассивно мешать. Изменилась даже политика между СЦМ и некоторыми периферийными мирами.

Хранитель ненадолго замолчал.

— Хотя это в большей степени заслуга Итвор, нежели Сергева. Он просто хотел работать, создать действительно что-то новое и поэтому торопился, опасаясь, что у него не хватит времени на доведение хоть до какого-то логичного конца столь масштабной работы. – Заркон усмехнулся. – Удивительно, что получается, когда человек оказывается на своём месте.

Хранитель посмотрел на напряженно смотрящих на него людей.

— Извините, я отвлёкся. Успех был, но это был только первый этап программы. Частичное управление получалось и ранее, правда не такое стабильное. Тем более в молодости, при отсутствии жизненного опыта, люди более импульсивны и безрассудны. Но как себя будет вести управление с возрастом? Поэтому вы чаще, чем другие обследовались в центрах НБС. Снималась не только статистика вашей нейросети, но иногда и выполнялась небольшая коррекция – устранение выявленных ошибок. После такой профилактики у вас обычно болела голова несколько дней. Проект «Лаэра» должен был дать окончательный ответ. Предполагалось вас столкнуть друг с другом в, так скажем, аварийной ситуации и посмотреть на работу нейросетей, которые должны были подавить ваши чувства друг к другу вновь. Память ваших прошлых отношений очень искусно поддерживалась на протяжении всей вашей жизни. То один, то другой, нет-нет, да и натыкались на информацию друг о друге. Вам не позволялось окончательно забыть о своём прошлом. Проект носит название «Лаэра», возможно потому что именно у тебя получилась более тесная интеграция. По логике, у тебя первой должно было гарантированно сработать нейросетевое управление и ты бы стала активатором действий Лекса, нейросетевая статистика которого весьма тщательно должна была отслеживаться для финального вывода. Если нейросеть Лекса продавит его стремление сблизиться вновь, то можно сделать вывод о работоспособности подхода в целом. Аварийная ситуация должна была вас очень сильно сблизить и создать нелабораторную естественность эксперимента. Но нейростоп должен был психологически вас расталкивать. Не совсем понятно, почему решили всё сделать именно так, а не сталкивать вас периодически, накапливая статистику по работе нейростопа. По мне, так это было бы логично и надёжнее для получения достоверного результата, но у НБС, видимо, свои соображения на этот счёт. Возможно такой подход планировался в следующих экспериментах — мы не всё знаем о корпорациях, так как «залезть» в них порой посложнее, чем в структуры ВКФ.

Хранитель прервался, вновь сделав несколько глотков воды. Интуиция Лаэры вдруг подсказала ей, что главе Ордена не так уж и легко даётся этот разговор, как кажется со стороны. Словно он ожидал какого-то решения от них. Ожидал и опасался его.

— Кандидаты были выбраны не случайно. Психоаналитики несколько лет анализировали ваши отношения и пришли к выводу о том, что вы подходите друг другу, как бы это банально не звучало, как никто другой. Это значит, что между вами не могло не возникнуть сильных чувств. Их возникновение оттягивали, их подготовили, им дали возникнуть и на пике развития попробовали оборвать. Нейростоп в полную силу включился в вашей молодости и отключился спустя год. Вновь он включился несколько месяцев назад. Если вы сейчас проанализируете свои эмоции и поведение, Лаэре это сделать, наверное, проще, так как для неё всё было еще можно сказать вчера, то заметите некоторые странности, небольшие мелкие нестыковки, излишнюю подозрительность и прочие непонятности в своём собственном поведении. Разумеется, когда встречаются два уже заматерелых спецагента, нельзя утверждать, что они будут строить своё взаимодействие только через призму своих эмоций и памяти друг о друге, которой к тому же чуть ли не век. Методика подразумевала накопление статистики в созданной ситуации и её последующую корреляцию с заранее выстроенной матрицей поведение-отношение. И если в каких-то пределах всё сойдётся, если программа сможет продавить такое чувство как любовь, то это ли не будет демонстрацией работающей технологии? По проекту подразумевалось опять дать вашим отношениям сложиться, для повышения скорости и надёжности процесса это должно было произойти в экстремальной ситуации, а затем вновь их разорвать. Хотя со стороны это и выглядит как-то не очень логично, но у НБС, скорее всего, были какие-то весомые доводы делать всё именно так. Однако всё с самого начала пошло не по плану и это даже оказалось мне на руку – на включение нейростопа ваша психика отреагировала крайне слабо. Апофеозом провала проекта стал факт отправки Лаэры на курьере, вместо того, чтобы пренебречь ей. Лекс, насколько тяжело тебе далось это решение?

— Я бы не сказал, что тяжело, — медленно произнёс мужчина, — но приходил я к нему постепенно. Меня к этому толкала ситуация с кораблём.

— Извини, но всё должно было быть реалистично. Всё, что мне осталось, несколько избирательно преподнести все эти материалы руководству Церкви и лично Сергеву от её имени. Даже не потребовалось никаких хитрых манипуляций. Со стороны кооперации НБС и Церкви проект «Лаэра» завершился полным провалом, со стороны Ордена тот же проект, имеющий название «Неожиданная встреча», окончился феноменальным успехом, дав удачный старт программе «Зарождение». Руководству НБС не осталось другого варианта, как принять разработку Церкви, которая накладывает ограничения только на общение, но не поведение.

Заркон критически оглядел своих слушателей.

— Я думаю, на сегодня достаточно информации. Всё это для вас неожиданно и вряд ли приятно. Вам стоит над всем этим серьёзно подумать.

Наступила пауза, которую никто не торопился нарушать. В наступившей тишине каждый из слушателей хранителя осмысливал свою жизнь вновь. И, судя по выражению их лиц, которые они сейчас не скрывали и не контролировали, давалось это не совсем просто. Лекс поднял голову и прямо посмотрел на Заркона.

— А в чём ваш интерес? Помимо внедрения своих технологий? Избавиться от нас, такому как ты, оказалось не так уж и сложно.

— Если совсем уж абстрагироваться от гуманистических ценностей, ты считаешь нормальным угробить пару специалистов, в которые вложены колоссальные ресурсы, знания и умения?

— То есть мы – это просто ценные ресурсы? – задала свой вопрос Лаэра.

— Что значит «просто»? Ценный ли вы ресурс – безусловно! Какой-нибудь аграрий в заброшенном мире никому не нужен. Агенты же нужны всем. Вас это удивляет? Если ты вдруг оказываешься необходимым настолько, что люди ради этого готовы преодолевать световые года, то, мне кажется, это говорит о том, что ты в этой жизни чего-то добился и стал кем-то значимым. И это уже не просто «просто».

— Так всё же, в чём интерес? – Лекс повторил свой вопрос.

Хранитель встал и прошелся по кают-компании.

— Вы всё ускоряете. Хотя я вас понимаю. – Заркон обернулся и внимательно посмотрел прямо в глаза сидящих в кают-компании людей. — Официально этот корабль уничтожен. Выживших нет. То есть для СЦМ вы просто не существуете. Это одновременно и хорошо, и плохо. Вы же не думаете, что после эксперимента вас бы оставили в покое? С моей, исключительно личной, точки зрения, вы своё отработали сполна и даже больше.

Заркон сел обратно.

— Ну, хорошо. До этого я, откровенно говоря, не сказал вам ничего критичного. Хотя и эта информация весьма дорога. Да, Ордену остро требуются люди типа вас. Они требуются вообще всем, Орден тут не исключение. Но для эффективной работы нужно понимание масштабов нашей работы и её отражения на всю человеческую цивилизацию. Вы очень хорошо подходите для подобной работы. Вы уже умеете работать в соответствующих масштабах, хотя и выполняли исключительно юстировочную роль в них. Возьмём, например, нейросети и сектор Тауранк. Без Ордена всего бы этого просто не было бы. Доказательства у меня есть, я их готов предоставить, но на их изучение потребуется время. Поэтому я готов огласить два факта в надежде на то, что вы, по крайней мере пока, поверите мне на слово. Два факта, которые дают понимание того, событиями каких масштабов оперирует Орден. Осознание этого прошлого необходимо для осознания масштаба планирования будущего, которое связано напрямую с вами и в котором, на самом деле, вы уже сыграли свою важную роль.
Хранитель неглубоко вздохнул и задумчиво взглянул на своих собеседников.

— Эти факты секретны даже для подавляющего большинства в Ордене и о них знает крайне мало людей в нашей цивилизации. Их оглашение – это своего рода шаг за черту, возврата из-за которой уже не будет. Вы можете переступить за неё и узнать ещё очень много интересного и необычного, расширить свои возможности и принять непосредственное участие в настройке этого мира. А можете отказаться. И да, я вас не только отпущу без всяких последствий, но и даже помогу устроиться в дальнем уголке Периферии. Вам придётся выживать и придётся сотрудничать с нами, потому что только Орден сможет безопасно обеспечить потребности в обслуживании ваших нейросетей и организмов. Вы же хотите дожить до своих гарантированных трёх-четырёх сотен лет? Вовсе не обязательно быть дальше агентами, нам вполне подойдут ваш организационный или технический опыт. В конце концов, — Заркон щелкнул пальцами, — в обычной жизни есть свои плюсы, своеобразный шарм и умиротворение. Подобное решение требует осмысления, поэтому я не хотел поднимать этот вопрос прямо сейчас.

— Ну прямо заинтриговал, — произнёс Лекс, переглянувшись с Лаэрой.

— Я не сторонник импульсивных действий. Если вам нужно время подумать, то на сегодня можно прерваться.

— Мы всё равно списаны со счетов в СЦМ, — подытожила женщина, — терять-то особо нечего. Я пока не ощущаю себя готовой к «обычной» жизни. Лекс?

— Получается, вопрос в том, готовы ли мы добровольно работать в Ордене Хранителей или на Орден Хранителей?

— Ты всё верно понял.

— Для взвешенного решения требуется не время, а больше информации.

— Я считаю, что выдал вам всю необходимую информацию. Смутная структура Ордена и довольно чёткие цели его существования. Методы управления косвенные и я объяснил почему. Конечно, не надо думать, что мы исключительно такие хорошие. Иногда приходится принимать и очень сложные решения. Но вам ли не знать, что порой их приходится принимать?

— В целом, я согласен.

— Я согласна, но с одним условием — если реальность окажется сильно отличающейся от той, которую я представляю себе по твоим словам, то я оставляю за собой право покинуть Орден. Я не буду разглашать никакую информацию, но и работать с вами тоже не стану.

— Идёт, — хранитель пожал плечами. – Без проблем. Но только у меня тогда тоже есть одно условие – ваша работа начнётся с медкапсулы. Вам нужно скорректировать нейросети и, так сказать, залечь на дно пока события этого года не забудутся окончательно. У нас есть отличные медицинские комплексы, которые могут удерживать вас на сохранении очень длительное время. Скажем лет сто пятьдесят.

— Сколько? – у Лаэры округлились глаза от услышанной цифры. Лекс тоже был явно удивлён услышанным.

Лекс и Лаэра замолчали, понимая, что хранитель их переигрывает практически во всём. Выбор сужался прямо на глазах. Лаэра посмотрела на Лекса и тот слегка кивнул ей в ответ.

— Вы не будете лежать в комплексах весь срок. У нас не настолько хорошие технологии и, к сожалению, периодически придётся проходить процедуру пробуждения. Будут перерывы, которые вы можете использовать для изучения хроник Ордена. Или использовать их так, как посчитаете нужным.

— Я принимаю предложение, — произнесла женщина, глядя на напряжённо смотрящего на неё хранителя.

Хранитель перевёл взгляд на Лекса, который просто кивнул. Заркон откинулся на спинку дивана. Спад его напряжения не ускользнул от наблюдавших за ним двух пар глаз.

— Вы не пожалеете об этом решении.

Заркон ненадолго задумался.

— Новая архитектура нейросети не только усиливает её особенность противодействия внешнему управлению, но сильно ослабляет ограничения на погружение в виртуализацию и закладывает функциональную возможность давать гарантированные обещания. Шаг с виртуализацией возможно несколько рискованный, но время показало, что существующие ограничения уже сильно мешают. Риэк Сергев правильно нащупал путь, но не совсем верно по нему пошёл. На данный момент социально-политическое устройство общества и масштаб работы зажали его в надёжные тиски, которые попросту не дают сколько-нибудь значимую передышку для спокойного переосмысления применения технологии. Незаметно развернуть параллельные работы не получится из-за масштаба разработки и НБС придётся вновь неосознанно пойти по предложенному нами пути, который Сергев считал своим полноценным резервным вариантом, активно помогая Церкви. Наш вариант нейростопа только вводит добровольное соглашение на запрет лжи. С потребительской точки зрения технология выглядит несложно: если человек «под нейросеть» даёт гарантии своей лояльности какому-то конкретному лицу, то в будущем «под нейросеть» он не сможет нарушить их. Акцентирую на этом внимание ещё раз: если вы включаете определённый режим нейросети и будете отвечать на чётко заданные вопросы, то нейростоп будет гарантировать их правдивость. «Под нейросеть» невозможно будет солгать или намеренно обманывать. Осознаваемая попытка лжи приведёт к фатальным последствиям для мозга ответчика. Система управления человечества может кардинально преобразиться в лучшую сторону вообще без каких-либо рисков. Но, одновременно, закладываются и ограничения. Технология нейростопа задействует всю нейросеть при своей работе, создавая и активируя так называемую «мантию ответственности», этакую композицию нейросетевых узлов и конфигурации нейронов в человеческом мозге. Такой режим работы не может поддерживаться долго и вызываться часто, человеку для работы с ним придётся еще и усердно тренироваться. Поэтому не подразумевается, что нейростоп будет применяться повсеместно в быту людей, хотя это и не исключается. Мы не отбираем у человека саму способность лгать. Просто аккуратно вводится небольшое полностью управляемое со стороны конкретного человека ограничение. Группа лиц или организация, правильно использующая эту новую возможность, получит очень сильное конкурентное преимущество. Обновление цивилизации предопределено. И если само внедрение нейросетей называют переходом к «Человечеству 2.0», то новая нейросеть вполне заслуженно может повысить мажорную цифру в версии человеческой цивилизации. Надо дождаться, когда разработка нейростопа завершится, понаблюдать как начнётся внедрение и внимательно смотреть дальше. В подобную концепцию нейростопа я вложил большую часть своей жизни но, к сожалению, всего скорее я не увижу даже первого шага этой технологии.

Хранитель большими глотками допил воду из своей кружки.

— Хорошо. Два обещанных факта. Нейросети – это не изобретение нашей цивилизации. И никакого искусственного интеллекта, противостоявшего человеческой цивилизации, никогда не было, всё это – миф.

Заркон сделал паузу, доставив себе удовольствие наблюдать как медленно вытягиваются лица слушателей.

— Нейросети не являются полноценным изобретением текущей цивилизации. Нулевая планета на самом деле являлась материнским миром какой-то прошлой цивилизации, которая обладала подобными технологиями. В хрониках Ордена было расшифровано что искать и где искать и на нулевой планете был найден и вывезен целый производственный комплекс, — хранитель махнул неопределённо рукой, — ну или мы думаем, что это производственный комплекс, изучая который, именно Орден заложил основы нейросетевой архитектуры. Нулевая планета вообще довольно интересное место, но этот факт сам по себе эффективно скрывается потому что эта планета является очень важным звеном в навигационной системе всего человечества. Правительство СЦМ само делает за нас работу и в нулевой мир очень сложно попасть, не говоря уже о ведении в нём каких-то работ. Семь с половиной тысяч лет назад специалисты Ордена заложили основы архитектуры нейросетей и Орден проследил, чтобы эти основы не были искажены. Именно поэтому нейросеть человека так агрессивно относится к внешнему вмешательству – это было изначально продумано и заложено. Иначе бы мы, наверняка, получили не взлёт космической цивилизации, а возвращение в какой-то аналог феодального рабства с космическими кораблями.

Заркон сделал паузу, давая время на осмысление сказанного.

— Тауранк дал многое человечеству. В условиях угрозы полного уничтожения человечества оно сумело поднять свой уровень в сферах энергообеспечения и гипертехнологий. И отказаться от развития полноценного искусственного интеллекта. Однако не было никакого сильного искусственного интеллекта, способного противостоять людям и обладающим такими человеческими качествами, который порой не хватает самим людям. Вся многолетняя битва с флотом ИИ – инсценировка с целью запугать человечество и сильно притормозить разработку сильного ИИ. Раньше мы могли эффективно «подрезать» разработку сильного ИИ, но с каждым разом это становилось всё сложнее и сложнее. Мне вообще удивительно как надолго тонкими хирургическими методами Орден смог затормозить это направление. Это событие Орден готовил без малого пару тысячелетий, нам было очень сложно удерживать лидерство в технологической гонке космических технологий. Корабли с якобы ИИ были модернизированы по нашим технологиям и управлялись несколькими хранителями. И хотя их эвакуация была проработана, Орден понёс довольно ощутимые потери. Мы считаем, что двигаться в этом направлении ещё очень рано, а ресурсы стоит направить на дальнейшее развитие нейросетей как более безопасной технологии для цивилизации. Это не прихоть, а обоснованная точка зрения, на базе информации из наших хроник.

***

Они разошлись поздней ночью. Лекс ушёл в капитанскую каюту, Лаэра и Заркон заняли две пустующие. Лаэре прошла в каюту, в которой похоже вообще никто никогда не проводил и часа, и задумчиво села на диван. Проведя в своих мыслях около получаса, женщина опомнилась и вышла из каюты с намерением принять душ. Звук удаляющихся шагов в направлении корабельного шлюза заставил её моментально собраться. Лаэра шмыгнула обратно в свою каюту и, забрав выложенный игольник, быстро направилась к шлюзу. Выглянув наружу она заметила удаляющуюся фигуру Лекса и, стараясь не шуметь, проследовала за ним. Лекс исчез в проёме одного из выходов из ангара. Лаэра перешла на быстрый бег и, заложив широкую дугу, быстро добралась до выхода. Выглянув в коридор, и никого не заметив, она проследовала по коридору, аккуратно проверяя каждый поворот. Лаэра догадывалась, что Лекс наверняка направился в центр управления кораблём. Она быстро добралась туда, удивляясь по пути как не может догнать вроде бы неспешащего Лекса.

Заглянув в входной проём центра управления, женщина увидела склонившуюся над консолью бесформенную фигуру и вошла в помещение, собираясь окликнуть мужчину, как вдруг периферийным зрением заметила движение слева. Навыки сработали мгновенно и тело послушно спружинило вперед, разворачиваясь в полете в сторону угрозы. В правой руке, описывающей дугу, оказался игольник, взгляд сфокусировался на месте предполагаемой цели. Прошло мгновение, не более четверти секунды, а уже отработал механизм, позволяющий сделать гарантированно результативный выстрел. Слева на неё молча смотрела пара импульсных пистолетов Лекса. Оба двигались за ней: один смотрел на неё в упор, второй двигался на упреждение. Гарантированный выстрел Лаэры был бы последним для их обладателя, но и её саму ждал такой же гарантированный ответ от него. Доли секунды на реакцию, полсекунды работы, доли секунды на анализ и принятие решения. Тело Лаэры пролетело вперёд и плюхнулось на пол. Со стороны показалось бы, что человек зашел в помещение с целью зачем-то сразу прыгнуть с безрассудной закруткой. Лаэра скривилась, неудачно ударившись плечом, и не торопилась подниматься.

— А если бы ты выстрелила? – Лекс навис над своей недавней жертвой. – Или я?

Лекс помог женщине подняться и проводил её в дальний угол помещения, из которого отлично прослеживался единственный открытый вход в него. На полу лежало выдранное где-то диванное сидение, видимо у Лекса тут было организовано спальное место. Лаэра опустилась рядом с Лексом на угол дивана, потирая плечо.

— А ты быстрая. Представляю, как хранитель бы утром удивился, обнаружив два остывших трупа людей, которым он ещё вчера раскрывал вселенские тайны. — Лекс отпустил короткий смешок. – Подумал бы, что мы не выдержали суровость этой реальности и решили покончить друг с другом.

Они замолчали. Прошло несколько минут.

— Насколько ему можно доверять? У тебя ведь натренированная эмпатия – что она говорит?

— В том-то и дело, что ничего особого она и не говорит.

— Он либо говорит сумасшедшую правду, либо великолепно врёт. Я не знаю, как ситуация выглядит для тебя, но для меня в данной ситуации… что ты, что хранитель… — мужчина помялся.

– Кому, как и почему можно доверять — непонятно.

— С моей стороны всё несколько проще. Тебе я доверяю в гораздо большей степени чем ему.

— Серьёзно?

— Ты меня спас от смерти. Несмотря на всё то, о чём говорил Заркон. – Женщина помедлила. — Если он говорил правду. Но, в любом случае, ты сделал тот выбор, который сделал. Разве этого мало?

— А ты не исключаешь, что всё это подстроено? Отдельный эпизод проекта программы по плану, который включён в замысел существования Ордена. Вроде так закручено у них всё выглядит? Может быть ситуация специально обыграна так, чтобы сейчас я тебе начал доверять и ты на самом деле с хранителями. А может быть я с ними, а с твоей стороны я выгляжу как твой спаситель, которому теперь можно безгранично доверять и с его помощью проникнуть в секреты НБС?

Они вновь замолчали, каждый думая о своём.

— Как ты думаешь, нейростоп сейчас работает? Все эти сомнения от него? – озвучил вопрос Лекс.

Лаэра ответила не сразу.

— Да какая разница, работает он или нет. Если он не влияет на поведение напрямую, значит его можно подавить, продавить своё мнение. Принципиально важно знать, что он есть.

— Легко так говорить, учитывая, что эта дрянь твоё мнение и формирует. Непонятно, где правда: то, что ты ощущаешь или то, что тебе подсовывает нейросеть в качестве ощущения?

Они замолчали.

— Тогда. Давно. Когда я ушла. Ты меня долго искал?

— Да. Но наверное стоило искать дольше.

— Помнишь, мы мечтали о прямом управлении кораблями? Когда впервые увидели изящный правительственный курьер у нас дух захватило. Мы ведь не из миров СЦМ. А в Периферии о подобном можно было только мечтать. И то украдкой, чтобы ненароком не спугнуть. Я подумала, что если мне закрыли путь универсала, то неправильно было бы лишать его тебя. И я ушла. – Женщина вздохнула. – А сейчас более совершенный, чем тот, корабль стоит в ангаре и в общем-то ничего не значит, кроме как возможность просто убраться с этого грузовика. Это уникальный, но транспорт. Простое средство передвижения.

Лаэра посмотрела на Лекса.

— Большую часть своей жизни я была уверена в правильности своего выбора. А сейчас… Не важно есть или нет нейростоп, но сейчас мне не кажется, что этот выбор был правильным.

— Что значит «закрыли путь»? ВКФ тебе отказал? Или НБС «посодействовало» в принятии решения?

— Всё совсем не так, — Лаэра поморщилась. – Свою роль сыграли и ВКФ, и НБС, и… мне тебе придётся немало рассказать. Обоснование моих решений сейчас кажется таким глупым и наивным. – Женщина помолчала и раздражённо продолжила. — Ведь нам уже было достаточно лет, стоило быть как-то умнее, что ли.

На некоторое время они замолчали вновь, каждый думая о своём.

— Ну, — заключил Лекс, — раз ты сомневаешься в прошлых решениях, значит ты сейчас уже сделала определённый выбор? Если бы была возможность, ты бы хотела изменить своё прошлое?

Лаэра взглянула в глаза сидящего рядом с ней мужчины.

— Нам… Нам придётся снова привыкать друг к другу. Я несколько отличаюсь от той девушки, которую ты знал. И тебе может многое не понравиться.

Лекс быстро обнял женщину и мягко прижал к себе её напрягшееся тело. Напряжение Лаэры быстро спало и она расслабилась.

— Понравится или нет… Мне кажется, это неважно. Давай спать, — предложил через несколько минут Лекс.

Не раздеваясь они забрались на импровизированную постель. Лаэра прижалась к плечу мужчины, который заботливо накрыл их чем-то сверху. Эмоциональное и физическое возбуждение Лаэры быстро переливалось в умиротворённую дрёму. «Вместо того, чтобы нормально выспаться на корабле, мы, как какие-то дети, забились в этот угол», — подумала она. Больше думать не хотелось. Лаэра чувствовала тепло чужого тела, обнимавшей её руки, слышала дыхание и ощущала как всего этого ей не хватало все эти десятки лет. Нельзя сказать, что всё это время она была обделена мужским вниманием, но сейчас она находилась с тем, с кем действительно хотела. И это ощущение принципиально отличалось от всего того, что было ранее. Она вдруг резко почувствовала, как дико устала за сегодняшний день. Проваливаясь в сон, она вдруг подумала о хранителе.

— А как же хранитель?

Лекс не ответил, казалось, он даже и не слышал вопроса. Лаэра подумала, что, наверняка, этот человек испытывает сейчас то же, что и она. Женщине пришлось повторить вопрос.

— Что? Хранитель? Да чёрт с ним! Завтра решим, что с ним делать.

Осмысливая сказанное, Лаэра задала следующий вопрос.

— А если он придёт? Мы же находимся прямо напротив входа.

— Вход хорошо виден отсюда, но оттуда хорошо видна вон та фигура, — Лекс махнул в направлении одной из консолей за которой сидел манекен. – Идея с этим чучелом была откровенно говоря идиотская, он вряд ли обманет боевую нейросеть, однако ты на неё почему-то великолепно купилась. — Мужчина хмыкнул. — Вокруг центра управления я создал автономную сеть датчиков, они предупредят нас заранее, если кто-то попытается сюда пройти. Лаэра, ещё вчера я не мог даже предположить, что какой-то день на этом проклятом корабле может закончится так замечательно. Только ради этого уже стоило делать всё то, что сделано. Давай спать.

Лекс ласково погладил по голове прижавшуюся к нему женщину, и она начала засыпать под мысли о том, будет ли Лекс находиться в соседней с ней медкапсуле ближайшие сто лет. Потому что если это всё игра, то ему необязательно терять это время и достаточно только делать вид, что он ложится после Лаэры и пробуждаться раньше. А можно даже не делать вид — просто пробуждаться через час после их погружения в сон. «Даже если всё это так, — подумала женщина, — так ли это всё важно на самом деле? Если можно быть вместе? Хотя бы некоторое время». Но мысли в её голове не собирались сдаваться просто так: «А что, если это очередной эксперимент хранителей и им нужно только раздербанить твою голову, чтобы извлечь агентскую нейросеть»? Лекс в очередной раз провёл рукой по голове Лаэры, пропуская её волосы между пальцев и прерывая поток мыслей в голове женщины. «Ничерта ваш нейростоп не работает, чей бы он ни был», — отчего-то злорадно подумала Лаэра. Думать о чём-то дальше она не хотела и не могла. Женщина повозилась, перебираясь по плечу поближе к голове уже задремавшего мужчины, уткнулась в неё своей макушкой и моментально заснула.

Лекса, сквозь дрёму, тоже одолевали мысли. Каких-то сильных сомнений или неопределённости относительно отношений с находившейся рядом с ним женщиной у него почему-то не возникало. Словно он получил давно ожидаемое и теперь это давало спокойствие. Но его мысли полностью занял разговор с хранителем. Глава Ордена легко оперировал масштабом времени в тысячелетия так же легко, как Лекс прорабатывал годовые операции. Что это за организация, которая в одиночку способна заложить развитие цивилизации на тысячелетия? Это казалось фантастикой. Лекс, будучи универсалом, осознавал, насколько сложно делается межмировая политика, несмотря на то, что она зачастую диктуется обычными экономическими причинами и личными мотивами отдельных людей, занимающих ключевые политические позиции. Неужели на них везде находятся люди Ордена? Такое просто невозможно скрыть. Но в таком случае, неужели при своей небольшой численности они настолько эффективны? Мало того, что они «мягко» управляют цивилизацией, так ещё и диктуют развитие технологий. Нейросети. Если это наследие предыдущей, более технологически совершенной цивилизации, признаков существования которых Лекс так и не встретил в дальнем космосе, то где она? Что смогло стереть в пыль такую мощную цивилизацию? Нейростоп – это технология древних или уже разработка нашей цивилизации? Допустим после задания нужно будет отчитаться перед своим куратором, достаточно просто нейросетевого подтверждения истинности своих слов, этакий разговор «под честное слово». Только куратор уверен, что все слова честные. Не нужна доказательная база и перекрёстные проверки информации. При устройстве на работу достаточно «под нейростоп» заверить работодателя в своей лояльности и всё, за сотрудником не нужно даже следить или устраивать хитроумные проверки – при подозрении просто вызываешь его и задаёшь прямые вопросы «под нейростоп». Мир управляемый правдой? На что будет похож мир, отказавшийся от лжи? Кажется, что человечество получит фантастические возможности, система управления может кардинально преобразиться. С исчезновением лишних бюрократических прослоек цивилизация может упростить своё управление, ускорить своё развитие и, самое важное, это принесёт какую-то гарантированную стабильность этого развития. Но если спустя, допустим, тысячелетие построения управления на технологии нейростопа в нём вскроется какая-то уязвимость, то вся цивилизация рискует молниеносно рухнуть, откатиться в развитии далеко обратно, упасть, возможно, гораздо ниже её даже сегодняшнего уровня. Просто потому что в её системе управления не будет естественного иммунитета ко лжи. Лекс хорошо знал людей и если есть хоть какая-то возможность использовать что-то в своих личных целях, то обязательно найдётся группа людей, которые воспользуются этим. Фантастические возможности и такие же масштабы рисков. «Интересно, что об этом думает глава Ордена?» — подумал мужчина, наконец-то проваливаясь в сон.

---

Неожиданная встреча. Глава 17.
Версия текста: 1.1.0.
Дата первой публикации 18.07.2018.
Дата последней правки: 06.08.2018.

---

Полное оглавление приведено в Главе 1.

Быстрая навигация:
Глава 16 — предыдущая глава.
Глава 17 — текущая глава.
Глава 18 — следующая глава.

---

Приветствую читателей, дошедших до этого места) Логичнее было бы вернуться на хабр с чем-то типа цикла статей про Nexcloud на Debian’е, как более тематической и полезной, однако… пока придётся здесь выложить порядка 11,(1)% своего фантастического романа. Интересная штука получается: предварительно готовился к написанию романа я на Habrahabr, начал писать на Geektimes, а заканчивать придётся опять на хабре. Может в этом что-то есть?

Следующая глава книги будет последней. К ней всё более менее логично подведено, если можно так выразиться, создавая роман три года без возможности переиграть какие-то события. Иногда я попадал в собственные ловушки и материл сам себя: «зачем было так всё детализировать, кто тебя тянул за клаву?» Писалось всё, писалось, и вот – последняя глава. Это как компьютерная игра без сейвов – последний уровень самый страшный, потому что если на нём проиграешь, то понимаешь, что вряд ли начнёшь всё сначала.

Дорожная карта, определяющая дальнейшую судьбу романа была дана в конце двенадцатой главы. С тех пор прошёл почти год и вот наступает момент, когда уже надо более точно определяться, что делать дальше. На самом деле я уже начал работать над версией романа 2.0.0. Выглядит это пока в виде периодически дополняемых заметок. Выглядит как-то так (приведено частично):

***

— Проработать детализацию людей и, возможно, из отношений. Перебалансировать рассказ, понизив процентов на 20 или размазав по рассказу техническую описательную составляющую событий и явлений. Очень подумать перед этим шагом.

— Подумать переплести рассказ сюжетной линией менее значимого человека, чем главные герои. Но если это приведёт к сильному раздуванию рассказа — наверное делать не стоит. Попробовать сделать пилотную главу.

— Корабли должны быть сложнее. Это надо показывать. Корабли и пустотные станции — это одна из вершин развития человечества. Они должны быть гармоничны и совершенны. А то, что совершенно, должно выглядеть просто и понятно, но быть очень сложно устроено. И как это доносить? – Можно как-то вплести в предлагаемую новую сюжетную линию.

— Нейросети. Тематика плохо проработана. По сути — это цифровой помощник, компьютер в голове людей, который доступен мысленно (или нет?). Это даёт новые возможности, не замечаемые теми людьми, но читатель-то должен это замечать. С другой стороны, надо как-то не переборщить. Если бы не ограничение на дополненную реальность, то можно было вообще весь антураж убрать – все бы ходили по станциям и кораблям как у Ибатуллина и всё. Но ограничение убирать нельзя.

— Тоннаж Трилема можно понизить. Пять шлюзов только лишь по одному борту, способных вмещать корабли с гиперприводами — это что-то как-то слишком для какого-то старенького грузовика, который везёт немножко руды. Нерационально. Всю эту массу надо двигать, потом тормозить — где брать такую прорву энергии? По-хорошему, нужно составить представление кораблей по объёму и занести в справку по вселенной. Справку по вселенной упорядочить и отделить от справки по нашему, реальному миру!

— Разговор хранителя с Лексом в 7 главе: «отобрать» сервисные коды у универсалов — исходя из того, что написано про них в 16 главе лучше ограничивать их владение по максимуму. Хранитель может требовать капитанский доступ, хотя к ядру ИИ он доступ не получит. Возможно эту тематику в диалоге вообще выбросить из главы. Всё как-то натянуто.

— Книга должна быть целостной. Сейчас это похоже на череду трейлеров к фильму или компьютерной игре. Вот прямо берёшь – и ставишь законченную сцену. Практически каждая глава начинается этакой «картинкой» и её сюжет логично в ней же и завершается. Нет ощущения переплетения. Вопрос – а надо ли что-то с этим делать?

***

Сначала я сомневался стоит ли дальше что-то делать, но сейчас начал читать собственную книгу с самого начала и знаете – мне нравится. Несмотря на то, что я сам всё написал, читать почему-то интересно. Мне это кажется несколько необычным и даже странным. Может потому что я уже забыл в деталях что там было в начале? По главам пока так же копятся отдельные замечания. Я пока не думаю, как это всё переделывать, но думаю, что это вполне реально: надо просто выделить неделю на переработку и нормально, часов по восемь её отработать, а потом уже пару-тройку месяцев в свободное время шлифовать полученный черновик.

А вот с версией 2.1.0 у меня есть сомнения. По сути – это редактура и корректура. Плюс обложка. Плюс издательский пакет. И это всё оказывается не так и дёшево. Текста у меня уже немало, а если он ещё и дополнится, то бюджет может запросто превысить психологический порог в 100 тыс. рублей. И это всё – без вёрстки и бумаги! Одно дело жертвовать, допустим 500 рублей, и получить что-то ощутимо материальное и другое дело за те же деньги получить… просто файл с ISBN? Проблема могла бы решиться компанией по изданию печатной книги, на которую можно было бы попытаться собрать денег так, что их бы хватило с перехлёстом на издание. Но для этого нужен большой тираж, а у меня в подписчиках на хабре под три сотни человек, да в соцсетях по нескольку десятков. И я ничего не делаю для продвижения групп и априори не собираюсь активно продвигать краудфандинговую кампанию. Понятно, что я, в лучшем случае, ничего не заработаю и непонятно нужно ли добавлять всю эту мороку в свою жизнь. Поэтому этот вариант пока в состоянии «please wait…» Я смотрю на краудфандинговые площадки, варианты издания, прикидываю вероятности. Но пока это всё очень в вялотекущем режиме.