Жизнь этого человека могла бы стать основой для романа в духе «Монте-Кристо наоборот» — с головокружительной карьерой финансиста и дипломата в начале и несправедливым обвинением, заключением и побегом в конце. Имя нашего героя мало что скажет широкой публике в России, но читатель, безусловно, знаком с ним по роману Булгакова:
«— Первые! — воскликнул Коровьев, — господин Жак с супругой. Рекомендую вам, королева, один из интереснейших мужчин! Убежденный фальшивомонетчик, государственный изменник, но очень недурной алхимик. Прославился тем, — шепнул на ухо Маргарите Коровьев, — что отравил королевскую любовницу».
Кто же вы, господин Жак, и за что удостоились дурной славы и литературного бессмертия? Впрочем, хватит предисловий — перенесемся в средневековую Францию.
Где родился, там и пригодился
«Есть много способов сделать карьеру, но самый верный из них - родиться в нужной семье», — в нашем рассказе этот рецепт успеха от Дональда Трампа следует дополнить словами «…и в нужном городе». Рождение в городе Бурже сыграет ключевую роль в стремительном взлете нашего героя.
На рубеже XIV-XV веков Бурж пользовался славой крупного торгового центра и «столицы алхимии». В 1420-х годах, в разгар междоусобиц Столетней войны, здесь найдет убежище юный король Франции Карл VII. Для получившего презрительное прозвище «буржский король» дофина Бурж станет домом на долгие годы — Карл вернется в Париж только в 1437 году. Здесь родится его сын — будущий король Людовик XI. И здесь, в Бурже, он подружится со своим ровесником Жаком Кёром — сыном преуспевающего торговца мехами.
Удачный брак с внучкой главы Монетного двора открыл Кёру доступ в близкое окружение дофина. Опираясь на деньги семьи и поддержку короля Франции, Кёр воплощает дерзкий план — отобрать часть бизнеса у венецианцев и генуэзцев, которые контролируют торговлю с Ближним Востоком. Кёр строит флот, базой которого становится порт города Монпелье. Его суда везут в Сирию, Ливан и Египет ткани, медь и другие товары, возвращаясь с шелком, пряностями, драгоценными камнями и винами. Торговый гений Кёра делает Монпелье главным торговым городом юга Франции — он уступит этот титул Марселю только в конце XV века.
Богатство Кёра достигает фантастических размеров. Современники не верят, что человек может столько заработать торговлей, и ищут более правдоподобное объяснение. И вновь свою роль играет место рождения Кёра. Бурж — «столица алхимиков», и богатство Жака связано с магией, уверена молва. Согласно слухам, отец Жака едва сводил концы с концами, пока не познакомился со знаменитым алхимиком Раймондом Луллием. Якобы Луллий открыл купцу-неудачнику тайну философского камня, а тот передал Жаку секрет превращения свинца в золото. Правда, Луллий умер в 1316 году, почти за век до рождения Жака Кёра — но тем хуже для фактов!
Итак, репутацию мага и алхимика Кёр приобрел. До подозрения в фальшивомонетничестве оставалось совсем немного…
Икар из Буржа
Столетняя война, меж тем, катится к концу. Жанна д'Арк разгромила англичан, дофин коронуется под именем Карла VII и в 1437 году занимает Париж. Разоренной стране нужен толковый финансист, и Карл вспоминает о друге юности из Бурже. Жак Кёр богат, прекрасно разбирается в финансах — назначив его главой Монетного двора, Карл не ошибся в выборе.
За время Столетней войны страна оказалась наводнена английскими и французскими монетами разных периодов. Став хозяином Монетного двора, Кёр унифицирует выпуск монет, выводя из обращения лишнюю денежную массу — его примеру позже последует глава Монетного двора Англии сэр Исаак Ньютон. В 1438 году он становится аржантье — королевским казначеем, и еще через три года, наконец, получает дворянство. Обыгрывая свою фамилию — Кёр по-французски «сердце» — девизом он выбирает фразу «Для доблестного сердца нет ничего невозможного». И кажется, действительно, для Кёра возможно все.
Пользуясь полным доверием короля, Кёр представляет Францию как дипломат. Он заключает мирный договор между султаном Египта и мальтийскими рыцарями Родоса, добивается привилегий для французских послов в Леванте, заложив тем самым основы многовекового влияния Франции на Ближнем Востоке. Именно Кёру Европа обязана бескровным завершением почти полувекового Папского раскола — он уговорил антипапу Феликса V сложить сан и помириться с папой Николаем V. Этот дипломатический успех потом сыграет важную роль в жизни Кёра.
В Бурже Кёр строит резиденцию, которая, по свидетельству современников, превосходила королевские дворцы. Как причудливо тасуется колода — через два века этот дворец купит другой знаменитый финансист Франции — Жан-Батист Кольбер, и тоже попадет под конец жизни в опалу… Впрочем, о Кольбере мы расскажем в следующих выпусках.
Достигнув невероятного могущества и богатства, Кёр не забыл и о своих родственниках. Его сын стал архиепископом Буржа, брат — епископом Люсона, сестра — женой королевского секретаря, а дочь вышла замуж за сына виконта Буржа.
Не слишком ли много для сына торговца мехами? Подобно Икару, Кёр взлетел слишком высоко. В должниках у него ходила вся торговая и политическая элита, которая только и ждала повода избавиться от своего кредитора. И такой повод нашелся.
Кто убил Аньес Сорель?
Несмотря на интриги и зависть, положение Кёра представлялось незыблемым. Жак дружил не только с королем, но и с его фавориткой — Аньес Сорель. Недоброжелатели шептались, что Жака и Аньес связывают более близкие отношения, чем просто дружба. Иначе зачем Сорель сделала Кёра в завещании своим душеприказчиком? Неспроста это, ох, неспроста…
Аньес Сорель и Жака Кёра сближала общая черта — они оба имели большое влияние на короля, что не могло не вызывать зависть придворных. Первой в истории официально признанной любовнице французского короля, Аньес подражали, и ее же ненавидели и презирали.
Аньес диктовала моду при дворе, и ее наряды с глубоким декольте шокировали духовенство. Негодование святых отцов дошло до предела, когда они увидели так называемый «Меленский диптих». Художник Жан Фуке по заказу Этьена Шевалье (позже сменившего Кёра на посту королевского казначея) изобразил любовницу короля и мать его детей, рожденных вне брака в виде Девы Марии.
Этот диптих стоит того, чтобы задержаться на нем чуть подробнее.
Сорель ввела в моду платья, обнажающие одну грудь — именно эта особенность одежды Аньес отражена на картине. Кстати, мода на обнаженную грудь в Европе продержалась вплоть до XVIII века! Ангелы на картине — дети короля, а три синих ангела — дети Аньес от Карла. На левой части диптиха изображен сам Этьен со своим покровителем, св. Стефаном (по-французски - Этьеном). Святой на картине — посредник, который обращается к Деве Марии с просьбой Этьена Шевалье. Младенец на правой части диптиха указывает пальчиком на Этьена — это значит, что просьба его услышана.
Зимой 1450 года Карл отправился в поход в Нормандию. Беременная четвертым ребенком Аньес поехала за ним в Жюмьеж, чтобы поддержать короля. Внезапно она заболела. Родив дочь, Аньес скончалась — ей было всего 28 лет.
Что стало причиной смерти Аньес — загадка до сих пор. По самой распространенной версии, фаворитка умерла от дизентерии. Современные исследователи полагают, что причиной смерти могла стать ртуть — носившая прозвище «Дама красоты», Аньес активно использовала косметику, в состав которой в то время входил этот токсичный металл.
Не исключено, что к смерти фаворитки мог быть причастен сын Карла — будущий король Людовик XI, который ревновал ее влияние на отца.
Как бы то ни было — смерть Аньес могла быть выгодна очень многим, но только не Жаку Кёру. Но его должница придворная дама Жанна де Вандом обвинила Жака в смерти несчастной Аньес
Эх, человече, что с тобою…
Суд над Кёром, долгий и неправый, проходил без свидетелей защиты. Помимо отравления, Кёру вменили «порчу» монет, хотя уменьшение веса денег не могло происходить без ведома короля. В список обвинений вошли занятия магией, государственная измена, отказ в помощи бежавшему из рабства христианину, искавшего спасения на его галере у берегов Ближнего Востока, похищение людей…
Смертную казнь Жаку заменили покаянием и штрафом, собственность конфисковали. Но через несколько лет с помощью верных друзей он бежит из тюрьмы, и через Тараскон, Марсель, Ниццу и Пизу в 1455 году добирается до Рима. Помня о заслугах дипломата, прекратившего «Великий раскол» церкви, папа Николай V радушно принимает Кёра. Незадолго до этого пал Константинополь, и Кёру предлагают возглавить поход против турок. В качестве капитана флотилии Кёр отправился на греческие острова, но заболел и умер на о. Хиосе 25 ноября 1456 года. Сложись все иначе, возможно, за Кёром вместо репутации фальшивомонетчика и отравителя закрепилась бы слава защитника веры — ведь для доблестного сердца нет ничего невозможного.
Великий современник Жака Кёра поэт Франсуа Вийон воспринял историю выдающегося финансиста в философском ключе. В 1461 году он всего одной строфой в поэме «Завещание» подарил его имени бессмертие: «Когда терзаюсь нищетою/ Мне сердце тихо говорит:/«Эх, человече, что с тобою,/Ну, ты не Кёр и не набит/Экю, с того и постный вид?/ Но лучше, брат, ходить в хламиде,/Чем быть сеньором, что лежит/ В гробнице пышной в лучшем виде».
Достоин ли был Кёр дурной славы при жизни — сейчас сказать сложно. Но его история, полная невероятных приключений, и крупных свершений — денежную и налоговую реформы, восстановление разрушенной Столетней войной экономики Франции, дипломатические успехи, создание первых в Европе регулярных воинских частей, организацию торговли с Ближним Востоком — безусловно, заслуживает бессмертия, пусть и литературного.
