Благодаря усилиям двух иностранцев - русского Л. Ф. Сабакина и испанца А. Бетанкура - с конца 1780-х гг. информация о засекреченном изобретении Дж. Уатта - паровой машине двойного действия (универсальном двигателе) - оказалась доступна любому желающему в Санкт-Петербурге, Москве, Париже, затем в Мадриде. Однако до начала XIX в. последствия упомянутых усилий (локальная постройка нескольких машин) были несопоставимы по значимости с самим открытием. В статье рассказано, как добывались эти сведения, и сделана попытка объяснения возникшего парадокса. Причем в случае А. Бетанкура благодаря обнаружению новых документов удалось довольно детально реконструировать происходившие события. Представлены также итоги сравнительного изучения параллельных историй появления паровых машин в Испании и России - «периферийных» цивилизациях, чья политика диктовалась сходными императивами модернизации и догоняющего развития. В обоих случаях даны хроники приглашения и найма британских мастеров для строительства машин, посылки учеников в Англию, закупок машин и их моделей. Рассмотрены методы получения информации - ученичество, легальная разведка, шпионаж. В случае России особое внимание обращено на машину И. И. Ползунова и показано ее реальное место в общей истории развития паровых машин. Разобрана проблема понятия «универсальный двигатель», которое так и не вышло на терминологический уровень. Несмотря на различие ситуаций (отсутствие крепостного права в Испании, более развитое частное предпринимательство, большую динамичность администрации), усилия обеих стран по внедрению паровых машин в XVIII в. закончились глобальной неудачей. Отчасти преуспели лишь морские ведомства, которые установили несколько пароатмосферных машин для откачки воды из доков. Задачу в обеих странах удалось решить лишь на рубеже XVIII-XIX вв., причем машина Уатта пришла в Россию не через русских мастеров, обучавшихся в Англии (таковых было около 20 человек), а через Ч. Гаскойна и Ч. Берда - двух шотландцев, навсегда покинувших Британию.
Промышленные масштабы должны позволять сделать производство энергии экономически целесообразным, для разных стран они могут быть различными, вот так об этом писал сын Хрущева в своей трилогии воспоминаний об отце:
Георгия Максимилиановича [Маленкова в 1956] с делегацией свозили в Центр ядерных исследований в Харуэлле, показали строящиеся атомные электростанции, не в пять мегаватт, как наша Обнинская, запущенная в позапрошлом, 1954 году, а настоящие, промышленные. [...]
В первый же вечер по возвращении в Москву Маленков поспешил к отцу поделиться впечатлениями от поездки. [...] Затем речь зашла об атомных электростанциях. Еще в прошлом году всем, и правительству, и ученым, казалось, что мы тут занимаем передовые позиции. Рассказ Маленкова удивил отца, и удивил неприятно. До того ему никто не докладывал об успехах англичан в этой области. [...]
В том первом разговоре 5 января 1956 года отец поручил Завенягину (они знали друг друга с 1920 года, тогда Аврамий Павлович секретарствовал в Юзовском уездном комитете, а отец ходил у него в заместителях) продумать возможность использования атомных реакторов для получения электроэнергии и главное просчитать, во сколько обойдется киловатт. Через пару месяцев ученые, атомщики и энергетики, доложили: атомные электростанции построить можно, но выработанное на них электричество дороже теплового, а уж тем более полученного на гидроэлектростанциях. Отец согласился лишь отчасти — по его мнению, мы уже построили и строим еще атомные реакторы для производства оружейного плутония, они охлаждаются водой, а затем этот водяной пар, разогретый энергией атома, охлаждается в градирнях и еще не остывшая вода сбрасывается без толку в реки. Все происходит так же, как и на тепловых электростанциях, только там паром крутят турбины, а тут его выбрасывают. Если реакторный пар заставить работать, то выработанная электроэнергия получится как бы даровой.
Атомщики вскоре доложили, что такой вариант возможен, правда, в силу технологических особенностей давление реакторного пара получается низким, всего в одну и одну десятую атмосферы, но и этого достаточно, чтобы на плутониевых реакторах начать вырабатывать электроэнергию. Для настоящих электростанций придется спроектировать в будущем специальные, рассчитанные под их требования атомные установки. 1 марта 1956 года отец поставил на обсуждение Президиума ЦК вопрос о строительстве в 1956–1960 годах атомных электростанций. Скорее не план, а прикидка плана не столько промышленного, сколько экспериментального строительства. Он считал, что, даже не имея возможности конкурировать с гидро- и теплоэлектростанциями, атомные станции могут оказаться рентабельными в районах, куда уголь приходится издалека везти по железной дороге, особенно добываемый из глубоких шахт «дорогой» уголь, такой, как донбасский. Первую станцию предполагалось заложить в районе Куйбышева (Самары), теперь мы знаем эту точку как Балаковская АЭС. Дальнейший план развертывания атомной энергетики предстояло еще уточнить, в марте наметили перспективные регионы: Уральский, Московский, после некоторых колебаний — Ленинградский.
Этот план касался промышленных атомных электростанций, пока же в качестве эксперимента поручили приладить турбины и электрогенераторы к строящимся в Сибири оружейным реакторам и тем самым разрешить проблему электроснабжения «закрытых» городов и прилегающих к ним «открытых» районов.
По мнению Маленкова, англичане занялись атомной энергетикой не от хорошей жизни: «У них нет больших рек, нефть везут издалека, со Среднего Востока, свой уголь дорогой, вот они и ухватились за атомную энергию. У нас же рек в избытке, мы начинаем добывать в разрезах дешевый уголь, часть станций переходит на мазут, тоже свой». Аргументы Маленкова прозвучали убедительно, но, тем не менее, отец попросил его еще раз все тщательно просчитать. Экономисты-энергетики подтвердили свои выводы: при существующих технологиях «атомное» электричество обойдется дороже.
Рассказ Маленкова об атомных станциях меня очень заинтриговал, все, связанное с атомом, в те годы окружал сказочно-фантастический ореол, и его выводы о нерентабельности атомной энергетики меня расстроили. В последующие месяцы при каждом удобном случае я приставал к отцу с расспросами о планах в этой области. С заключением экономистов я, без малейших к тому оснований, никак не соглашался. Оказывается, не согласился с ними и Курчатов. При очередной встрече с отцом он настаивал на продолжении работ. В отличие от меня, он приводил серьезные резоны: только так удастся отработать новую технологию и, по мере накопления новых знаний, удешевить производство «атомного» электричества. [...] А вот подключение «плутониевых» оружейных реакторов к выработке электроэнергии развернулось без проволочек. За него отвечал один Завенягин и в увязке с Маленковым не нуждался. В самом начале 1957 года в Томске-7 (Северске), взяв за базу оружейный реактор И-1, приступили к сооружению оружейно-энергетического реактора ЭИ-1 с прилаженной к нему паровой турбиной низкого давления и электрогенератором на 100 тысяч киловатт. 7 сентября 1958 года реактор в Томске дал ток в местную энергосистему и одновременно начал нарабатывать бомбовые плутониевые заряды. О первом событии возвестила «Правда» и другие центральные газеты, о втором — доложили отцу специальной шифровкой с грифом «Совершенно секретно. Особой важности». По завершении работ на первой экспериментальной атомной электростанции рассчитывали установить шесть таких установок с общей мощностью 600 тысяч киловатт. [...]
Тем временем работа над чисто энергетическими атомными установками набирала силу. Они тоже оказались двойного применения: одним предназначалось крутить турбины на атомных электростанциях, другие вращали турбоагрегаты атомных подводных лодок и ледоколов. Всеми этими работами теперь руководил академик Александров. Летом 1962 года первая советская атомная подводная лодка «Ленинский комсомол» поднырнула под лед Северного полюса, и в том же 1962 году выработанная на атомных электростанциях электроэнергия стала экономически конкурентоспособной. «Атомное» электричество теперь стоило не дороже, чем «тепловое», — 10 копеек за киловатт [...] Более того, начался обратный процесс. Пока атомный киловатт дешевел, на гидростанциях еще вчера «даровая» электроэнергия дорожала. В 1962 году за гидрокиловатт уже платили 15 копеек. Западнее Волги атомные электростанции становились все более выгодными.
...Усовершенствованная паровая машинка (выдуманная знаменитым немецким механиком Достеревивелем) для приготовления общих мест к новым историческим романам, поэмам и театральным пьесам. Приспособленная к русским нравам, она надевается на самовар и приводится в ход его парами, так что г-да словесники за чашкою чая, набросав на бумагу, что кому придет в голову, и потом изрезав оную в лапшу, через пять минут могут иметь удовольствие видеть готовую главу со всем прибором, даже с пришитым вверху эпиграфом или целое действие комедии, драмы, водевиля с достаточным количеством куплетов. При сем прилагается наставление о разделении работ по системе Адама Смита. Впрочем, известно, что собственные идеи и вымыслы в России чрезвычайно редки, а потому и предлагаются г-м любителям подобранные сцены, пышные слова, нигде еще не напечатанные рифмы и такие старые остроумные изречения, что они легко могут идти за новые. Особенно для сочинителей исторических русских романов продаются сотнями русские поговорки, пословицы, даже брани, кои, будучи расположены в шахмат, образуют презанимательные разговоры; описание одежд, оружий, посуды, кушаньев скоромных и постных; также отрывки из древних летописей о поездах, обедах, свадьбах и проч. для придания ученой краски сочинению, а между тем и для наполнения страниц и, наконец, описания местностей, извлеченных по недостатку топографических карт из русской природы вообще. Они имеют неоцененную выгоду в том, что приходятся ко всякому краю и всякому урочищу нашего отечества посредством пробелов, оставленных для вставки имени уезда или горы, реки, болота и проч. Многие уже употребляли это средство с большим успехом, и так как, благодаря бога, Россия известна русским гораздо менее, чем внутренность Африки, то, конечно, никто не подумает вступаться за романтическую переноску границ и местностей. В случае же критики (чего боже сохрани) общество берет на себя неутомимую антикритику, ответы, возражения и так далее.
Примечание. При сей машинке для романов, кроме обыкновенного валика на манер Вальтер Скотта, продаются для охотников и другие: на манер д’Арленкура, Пиго-Лебрена, Павла-Кока, Ирвинга, фан-дер-Фельде, Цшокке и других модных писателей. Русские валики, самородного образца, заказанные в Вене и Лондоне, еще не готовы; но, как скоро получатся, немедленно будет повещено...
В доиндустриальную эру эти территории по большей части никакой ценности не представляли, рядовые колонизаторы порой жили хуже колонизированных аборигенов: https://dzen.ru/a/aRhgbOIeMETHndKH
Существующие в разных странах различия в сроках хранения носят сугубо юридический характер и никак не связаны с применяемыми технологиями заморозки. Просто предполагается, что женщина замораживает эмбрионы для себя, в крайнем случае для суррогатной матери. Если на момент заморозки женщине было лет 15-20, то в 70-75 думать о родительстве уже явно поздно, отсюда и максимальный срок.
Несмотря на скудный модельный ряд, как раз с межзаводской унификацией у советских автопроизводителей всегда были проблемы: https://dzen.ru/a/ZiAdVWRM2zavhOfr
Требования к качеству продукции производившейся на экспорт всегда были значительно выше. Даже если речь шла о грузовиках поставлявшихся в страны третьего мира в первые послевоенные годы: https://dzen.ru/a/YdQsxa3yD3CdV07N
Закон Мура в 90-х убил перспективы для чисто фотонных схем - их миниатюризация принципиально ограничена длиной волны рабочего излучения: характерные габариты волноводов в сечении сотни нанометров, а допустимые радиусы их изгиба - единицы микрометров. https://3dnews.ru/1105913/kremnievaya-fotonika-2
Есть очень интересное исследование: Гузевич Д. Ю., Гузевич И. Д. "GRAND TOUR" И ПОЯВЛЕНИЕ ПАРОВЫХ МАШИН В РОССИИ И В ИСПАНИИ В XVIII В.: СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ // Вопросы истории естествознания и техники. – 2009. – T. 30. – № 3. – C. 72-108.
Благодаря усилиям двух иностранцев - русского Л. Ф. Сабакина и испанца А. Бетанкура - с конца 1780-х гг. информация о засекреченном изобретении Дж. Уатта - паровой машине двойного действия (универсальном двигателе) - оказалась доступна любому желающему в Санкт-Петербурге, Москве, Париже, затем в Мадриде. Однако до начала XIX в. последствия упомянутых усилий (локальная постройка нескольких машин) были несопоставимы по значимости с самим открытием. В статье рассказано, как добывались эти сведения, и сделана попытка объяснения возникшего парадокса. Причем в случае А. Бетанкура благодаря обнаружению новых документов удалось довольно детально реконструировать происходившие события. Представлены также итоги сравнительного изучения параллельных историй появления паровых машин в Испании и России - «периферийных» цивилизациях, чья политика диктовалась сходными императивами модернизации и догоняющего развития. В обоих случаях даны хроники приглашения и найма британских мастеров для строительства машин, посылки учеников в Англию, закупок машин и их моделей. Рассмотрены методы получения информации - ученичество, легальная разведка, шпионаж. В случае России особое внимание обращено на машину И. И. Ползунова и показано ее реальное место в общей истории развития паровых машин. Разобрана проблема понятия «универсальный двигатель», которое так и не вышло на терминологический уровень. Несмотря на различие ситуаций (отсутствие крепостного права в Испании, более развитое частное предпринимательство, большую динамичность администрации), усилия обеих стран по внедрению паровых машин в XVIII в. закончились глобальной неудачей. Отчасти преуспели лишь морские ведомства, которые установили несколько пароатмосферных машин для откачки воды из доков. Задачу в обеих странах удалось решить лишь на рубеже XVIII-XIX вв., причем машина Уатта пришла в Россию не через русских мастеров, обучавшихся в Англии (таковых было около 20 человек), а через Ч. Гаскойна и Ч. Берда - двух шотландцев, навсегда покинувших Британию.
Промышленные масштабы должны позволять сделать производство энергии экономически целесообразным, для разных стран они могут быть различными, вот так об этом писал сын Хрущева в своей трилогии воспоминаний об отце:
Георгия Максимилиановича [Маленкова в 1956] с делегацией свозили в Центр ядерных исследований в Харуэлле, показали строящиеся атомные электростанции, не в пять мегаватт, как наша Обнинская, запущенная в позапрошлом, 1954 году, а настоящие, промышленные. [...]
В первый же вечер по возвращении в Москву Маленков поспешил к отцу поделиться впечатлениями от поездки. [...] Затем речь зашла об атомных электростанциях. Еще в прошлом году всем, и правительству, и ученым, казалось, что мы тут занимаем передовые позиции. Рассказ Маленкова удивил отца, и удивил неприятно. До того ему никто не докладывал об успехах англичан в этой области. [...]
В том первом разговоре 5 января 1956 года отец поручил Завенягину (они знали друг друга с 1920 года, тогда Аврамий Павлович секретарствовал в Юзовском уездном комитете, а отец ходил у него в заместителях) продумать возможность использования атомных реакторов для получения электроэнергии и главное просчитать, во сколько обойдется киловатт. Через пару месяцев ученые, атомщики и энергетики, доложили: атомные электростанции построить можно, но выработанное на них электричество дороже теплового, а уж тем более полученного на гидроэлектростанциях. Отец согласился лишь отчасти — по его мнению, мы уже построили и строим еще атомные реакторы для производства оружейного плутония, они охлаждаются водой, а затем этот водяной пар, разогретый энергией атома, охлаждается в градирнях и еще не остывшая вода сбрасывается без толку в реки. Все происходит так же, как и на тепловых электростанциях, только там паром крутят турбины, а тут его выбрасывают. Если реакторный пар заставить работать, то выработанная электроэнергия получится как бы даровой.
Атомщики вскоре доложили, что такой вариант возможен, правда, в силу технологических особенностей давление реакторного пара получается низким, всего в одну и одну десятую атмосферы, но и этого достаточно, чтобы на плутониевых реакторах начать вырабатывать электроэнергию. Для настоящих электростанций придется спроектировать в будущем специальные, рассчитанные под их требования атомные установки. 1 марта 1956 года отец поставил на обсуждение Президиума ЦК вопрос о строительстве в 1956–1960 годах атомных электростанций. Скорее не план, а прикидка плана не столько промышленного, сколько экспериментального строительства. Он считал, что, даже не имея возможности конкурировать с гидро- и теплоэлектростанциями, атомные станции могут оказаться рентабельными в районах, куда уголь приходится издалека везти по железной дороге, особенно добываемый из глубоких шахт «дорогой» уголь, такой, как донбасский. Первую станцию предполагалось заложить в районе Куйбышева (Самары), теперь мы знаем эту точку как Балаковская АЭС. Дальнейший план развертывания атомной энергетики предстояло еще уточнить, в марте наметили перспективные регионы: Уральский, Московский, после некоторых колебаний — Ленинградский.
Этот план касался промышленных атомных электростанций, пока же в качестве эксперимента поручили приладить турбины и электрогенераторы к строящимся в Сибири оружейным реакторам и тем самым разрешить проблему электроснабжения «закрытых» городов и прилегающих к ним «открытых» районов.
По мнению Маленкова, англичане занялись атомной энергетикой не от хорошей жизни: «У них нет больших рек, нефть везут издалека, со Среднего Востока, свой уголь дорогой, вот они и ухватились за атомную энергию. У нас же рек в избытке, мы начинаем добывать в разрезах дешевый уголь, часть станций переходит на мазут, тоже свой». Аргументы Маленкова прозвучали убедительно, но, тем не менее, отец попросил его еще раз все тщательно просчитать. Экономисты-энергетики подтвердили свои выводы: при существующих технологиях «атомное» электричество обойдется дороже.
Рассказ Маленкова об атомных станциях меня очень заинтриговал, все, связанное с атомом, в те годы окружал сказочно-фантастический ореол, и его выводы о нерентабельности атомной энергетики меня расстроили. В последующие месяцы при каждом удобном случае я приставал к отцу с расспросами о планах в этой области. С заключением экономистов я, без малейших к тому оснований, никак не соглашался. Оказывается, не согласился с ними и Курчатов. При очередной встрече с отцом он настаивал на продолжении работ. В отличие от меня, он приводил серьезные резоны: только так удастся отработать новую технологию и, по мере накопления новых знаний, удешевить производство «атомного» электричества. [...]
А вот подключение «плутониевых» оружейных реакторов к выработке электроэнергии развернулось без проволочек. За него отвечал один Завенягин и в увязке с Маленковым не нуждался. В самом начале 1957 года в Томске-7 (Северске), взяв за базу оружейный реактор И-1, приступили к сооружению оружейно-энергетического реактора ЭИ-1 с прилаженной к нему паровой турбиной низкого давления и электрогенератором на 100 тысяч киловатт. 7 сентября 1958 года реактор в Томске дал ток в местную энергосистему и одновременно начал нарабатывать бомбовые плутониевые заряды. О первом событии возвестила «Правда» и другие центральные газеты, о втором — доложили отцу специальной шифровкой с грифом «Совершенно секретно. Особой важности». По завершении работ на первой экспериментальной атомной электростанции рассчитывали установить шесть таких установок с общей мощностью 600 тысяч киловатт. [...]
Тем временем работа над чисто энергетическими атомными установками набирала силу. Они тоже оказались двойного применения: одним предназначалось крутить турбины на атомных электростанциях, другие вращали турбоагрегаты атомных подводных лодок и ледоколов. Всеми этими работами теперь руководил академик Александров. Летом 1962 года первая советская атомная подводная лодка «Ленинский комсомол» поднырнула под лед Северного полюса, и в том же 1962 году выработанная на атомных электростанциях электроэнергия стала экономически конкурентоспособной. «Атомное» электричество теперь стоило не дороже, чем «тепловое», — 10 копеек за киловатт [...] Более того, начался обратный процесс. Пока атомный киловатт дешевел, на гидростанциях еще вчера «даровая» электроэнергия дорожала. В 1962 году за гидрокиловатт уже платили 15 копеек. Западнее Волги атомные электростанции становились все более выгодными.
...Усовершенствованная паровая машинка (выдуманная знаменитым немецким механиком Достеревивелем) для приготовления общих мест к новым историческим романам, поэмам и театральным пьесам. Приспособленная к русским нравам, она надевается на самовар и приводится в ход его парами, так что г-да словесники за чашкою чая, набросав на бумагу, что кому придет в голову, и потом изрезав оную в лапшу, через пять минут могут иметь удовольствие видеть готовую главу со всем прибором, даже с пришитым вверху эпиграфом или целое действие комедии, драмы, водевиля с достаточным количеством куплетов. При сем прилагается наставление о разделении работ по системе Адама Смита. Впрочем, известно, что собственные идеи и вымыслы в России чрезвычайно редки, а потому и предлагаются г-м любителям подобранные сцены, пышные слова, нигде еще не напечатанные рифмы и такие старые остроумные изречения, что они легко могут идти за новые. Особенно для сочинителей исторических русских романов продаются сотнями русские поговорки, пословицы, даже брани, кои, будучи расположены в шахмат, образуют презанимательные разговоры; описание одежд, оружий, посуды, кушаньев скоромных и постных; также отрывки из древних летописей о поездах, обедах, свадьбах и проч. для придания ученой краски сочинению, а между тем и для наполнения страниц и, наконец, описания местностей, извлеченных по недостатку топографических карт из русской природы вообще. Они имеют неоцененную выгоду в том, что приходятся ко всякому краю и всякому урочищу нашего отечества посредством пробелов, оставленных для вставки имени уезда или горы, реки, болота и проч. Многие уже употребляли это средство с большим успехом, и так как, благодаря бога, Россия известна русским гораздо менее, чем внутренность Африки, то, конечно, никто не подумает вступаться за романтическую переноску границ и местностей. В случае же критики (чего боже сохрани) общество берет на себя неутомимую антикритику, ответы, возражения и так далее.
Примечание. При сей машинке для романов, кроме обыкновенного валика на манер Вальтер Скотта, продаются для охотников и другие: на манер д’Арленкура, Пиго-Лебрена, Павла-Кока, Ирвинга, фан-дер-Фельде, Цшокке и других модных писателей. Русские валики, самородного образца, заказанные в Вене и Лондоне, еще не готовы; но, как скоро получатся, немедленно будет повещено...
Александр Бестужев. «Объявление». 1825 год.
В доиндустриальную эру эти территории по большей части никакой ценности не представляли, рядовые колонизаторы порой жили хуже колонизированных аборигенов: https://dzen.ru/a/aRhgbOIeMETHndKH
Существующие в разных странах различия в сроках хранения носят сугубо юридический характер и никак не связаны с применяемыми технологиями заморозки. Просто предполагается, что женщина замораживает эмбрионы для себя, в крайнем случае для суррогатной матери. Если на момент заморозки женщине было лет 15-20, то в 70-75 думать о родительстве уже явно поздно, отсюда и максимальный срок.
Какие программы требуют TMP 2.0?
Набрать греков в РПЦ.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Перфторан
https://www.sciencedirect.com/science/article/abs/pii/S0030399224017572
Несмотря на скудный модельный ряд, как раз с межзаводской унификацией у советских автопроизводителей всегда были проблемы: https://dzen.ru/a/ZiAdVWRM2zavhOfr
Такие газеты есть. Вот Алтайская правда с 1937 по 2024 год: https://elib.altlib.ru/periodicheskikh-izdanij/gazeta-altajskaya-pravda
Требования к качеству продукции производившейся на экспорт всегда были значительно выше. Даже если речь шла о грузовиках поставлявшихся в страны третьего мира в первые послевоенные годы: https://dzen.ru/a/YdQsxa3yD3CdV07N
И сколько сейчас среди них процентов ботов и мертвых душ?
Даже люди не всегда справляются сходу. Который час? https://www.bestwatch.ru/watch/TACS/TS1203A/
Может быть на экзаменах где-то только их можно использовать.
Просто недоговаривают: "Круче чем Ютуб в 2005 году"
Почитайте про Исландию: https://histrf.ru/read/articles/nasha-voiennaia-baza-v-islandii
Есть и там интересные грамотные авторы, но пишут на узкие темы без прицела на доход от монетизации.
Банальная экономика производства - сколько штук влезет на одну пластину диаметром 300 мм.
Закон Мура в 90-х убил перспективы для чисто фотонных схем - их миниатюризация принципиально ограничена длиной волны рабочего излучения: характерные габариты волноводов в сечении сотни нанометров, а допустимые радиусы их изгиба - единицы микрометров. https://3dnews.ru/1105913/kremnievaya-fotonika-2