Сейчас в крупных городах практически не осталось мест, находящихся вне поля зрения одной или нескольких камер — полицейские и муниципальные камеры на улицах и площадях, частные системы видеонаблюдения в магазинах и кафе, видеорегистраторы в автомобилях, камеры смартфонов, а скоро и Google Glass, и других подобных гаджетов — часто в нашу сторону могут смотреть несколько объективов одновременно. Добавьте к этому функции распознавания лиц в социальных сетях и продвинутые системы видеоаналитики наподобие этой — и получится, что почти каждый наш шаг записывается и анализируется.
Каждое действие порождает противодействие, и в последнее время один за другим стали появляться проекты, цель которых — защититься от «всевидящего ока» или хотя бы привлечь внимания общества к проблеме тотального наблюдения.
Исао Этидзен, профессор Токийского национального института информатики, и Сэйити Госи, профессор технологического университета Токио Когакуин, предлагают носить очки, в которые встроены инфракрасные светодиоды. Их свет невидим для глаз, но подавляющее большинство камер достаточно чувствительны в ближнем инфракрасном диапазоне. Включённые светодиоды сильно затрудняют распознавание лица или даже превращают его в расплывчатое пятно света. Прототип, продемонстрированный японцами, выглядит довольно топорно, но если использовать достаточно миниатюрные светодиоды и батарею, которые можно разместить непосредственно в оправе, очки будут внешне ничем не отличаться от обычных. Впрочем, кому-то такой брутальный внешний вид может даже понравиться (вот, например, ему).
Проект немецкого художника и дизайнера Мартина Бакеса, работающего на стыке высоких технологий и искусства, называется Pixelhead. Это балаклава с узором в виде пикселизованного изображения человеческой головы. Проект имеет прежде всего символическое и политическое, а не практическое значение — в основу узора положена фотография немецкого министра внутренних дел Ганса-Питера Фредерика, известного своим параноидальным отношением к интернету и желанием усилить контроль и расширить полномочия правительства в деле наблюдения за гражданами.
Пожалуй, серьёзнее всех подошёл к делу Нью-Йоркский художник и хакер Адам Харви в своём проекте CV Dazzle. С помощью библиотеки OpenCV и скриптов на Java и Processing он подобрал несколько вариантов причёсок и макияжа, которые сильно затрудняют работу алгоритмов распознавания лиц. Он использовал резкие контрастные линии и пятна, которые или рассекают лицо на части, или создают «ложные цели» для алгоритмов.
Результат выглядит экстравагантно, но в крупных городах, где регулярно появляются и исчезают всё новые молодёжные субкультуры, мало кого этим удивишь. Если ношение маски, закрывающей лицо, в общественных местах слишком явно выдаёт желание замаскироваться, и в некоторых случаях даже незаконно, то предъявить какие-то претензии обладателю подобного макияжа практически невозможно.
Адам Харви позаимствовал идею такой маскировки у военных. Похожий контрастный камуфляж использовался во время Первой мировой войны — широкие чёрно-белые полосы буквально «ломали» силуэты военный кораблей, не давая правильно определить их тип, размер и ориентацию.
Фотографии моделей, закамуфлированных по методике CV Dazzle, не распознаются большинством популярных веб-сервисов, которые умеют помечать лица на фотографиях. Один из демо-роликов показывает, как инструмент PhotoTagger не смог обнаружить ни одного лица на 14 портретах, загруженных на Фейсбук.Для сравнения Адам Харви протестировал несколько фотографий людей из примитивных племён в традиционной раскраске, покрывающей лицо практически полностью. Оказалось, что они распознаются гораздо увереннее, чем лица с гораздо менее красочным, но специально подобранным, чтобы обмануть алгоритм, макияжем.
В январе этого года Харви представил коллекцию Stealth Wear, в которую входят плащи и накидки, сделанные из материала, не пропускающего тепловое излучение, которые позволяют укрыться от инфракрасных камер беспилотников и чехол для телефона, который блокирует любое излучение и гарантирует, что никто не сможет отследить перемещения владельца, пока он сам не захочет позвонить.
