
История «починки» озонового слоя — это история успешного коллективного решения человечеством глобальной проблемы.
Раньше все из каждого утюга орали про озоновую дыру, а теперь как отрезало, к чему бы
Этот комментарий, который я сохранил из какой-то дискуссии о глобальном потеплении, навёл меня на историю последнего звёздного часа человечества. Она научна, конструктивна, рациональна и оптимистична — и поэтому сегодня читается как сюжет из оптимистичной научной фантастики о будущем, хотя произошла в реальности — просто другой. Тот мир уже ушёл в прошлое — как, кстати, и оптимистичная научная фантастика.
Её завязка, кульминация и хэппи-энд произошли в самом конце XX века. Сейчас мы живём в эпилоге этой истории — уже в XXI веке. Но сама история — из другой эпохи, и в наше время она была бы невозможна.
- «Озоновые дыры» были открыты в 1984 году, когда над Антарктикой было обнаружено истончение озонового слоя. Озоновый слой задерживает до 99% солнечного ультрафиолета в самых опасных для живой ткани диапазонах. Без него жизнь на Земле практически невозможна: избыточная солнечная радиация, которую фильтрует озон, подавляет фотосинтез в растениях и планктоне. Фотосинтез — это метаболизм растений, при его поломке большая часть земной флоры погибнет за несколько дней — а за ними последует и большая часть фауны, включая людей.
- В 1985 году вышла научная публикация, сообщившая миру, что используемые человеческой промышленностью аэрозоли разъедают дыры в озоновом слое Земли.
- В 1987 году был принят Монреальский протокол, содержащий глобальные индустриальные меры по выводу из обращения разрушающих озоновый слой химикатов и внедрению восстанавливающих озон химикатов, который ратифицировали 197 из 197 стран мира — первая в истории универсальная ратификация, т.е. соглашение, принятое всеми странами мира.
- Протокол вступил в силу в 1989 году — через пять лет после обнаружения учёными проблемы.
- К 2009 году, через 20 лет после начала действия протокола, 98% из запрещённых протоколом химикатов были выведены из производства и применения, а учёные зафиксировали начавшееся восстановление озонового слоя.
- В настоящее время восстановление озонового слоя продолжается.
Начало этой истории слышал практически каждый, а потом про неё как будто «забыли» — однако шум в прессе и наука — это разные вещи. Огласка выполнила свою задачу, дело сделано — шуметь больше не о чем. А учёные как делали свою работу, так и продолжают.
Отчёт ООН 2023 года:
Восстановление озонового слоя идёт по плану, что поможет избежать глобального потепления на 0,5°C Если текущая политика останется в силе, ожидается, что озоновый слой восстановится до значений 1980 года (до появления озоновой дыры) примерно к 2066 году над Антарктикой, к 2045 году над Арктикой и к 2040 году для остального мира. Изменения в размере озоновой дыры над Антарктикой, особенно между 2019 и 2021 годами, были в основном обусловлены метеорологическими условиями. Тем не менее, озоновая дыра над Антарктикой медленно уменьшается по площади и глубине с 2000 года.
История обнаружения и исправления озоновых дыр — это первый случай сознательного действия человечества как единого целого.
- За три года человечество коллективно осознало обнаруженную ошибку и приняло решение.
- За пять лет — приступило к её исправлению.
- За 25 лет — завершило все необходимые работы.
Проблема озоновых дыр показала возможность человеческой цивилизации принимать коллективные решения, сообща действовать и решать глобальные проблемы:
- Наука обнаружила угрозу человечеству, источником которой является человеческая деятельность, и предложила способ исправить ситуацию.
- Медиа усилили сигнал тревоги учёных, донеся до всего человечества.
- На международном уровне было решено принять предложенные учёными меры во всём мире.
- Правительства стран исполнили принятые решения, устранив источник вреда из человеческой деятельности и приняв меры для устранения нанесённого вреда, за ходом которого продолжают внимательно наблюдать учёные.
Через правительства, слушающие науку, и связанные в систему международных отношений, человечество получило возможность определять общие интересы, принимать общие решения и действовать сообща.
Увы, первый успешный ответ объединённого человечества на глобальный вызов оказался единственным.
Всего два международных соглашения в истории достигли универсальной ратификации: ставший первопроходцем Монреальский протокол 1987 года, и рамочная конвенция ООН об изменении климата (UNFCCC) 1992 года — ещё одной созданной промышленной активностью человека угрозы собственной среде обитания на Земле.
Как и с угрозой озоновому слою, проблема изменения климата — это общая проблема человечества и по причинам, и по последствиям: коллективные выбросы аэрозолей и парниковых газов, разрушая озоновый слой и усугубляя парниковый эффект, портят и разрушают среду обитания для всех — которая может быть решена только общими усилиями. Поэтому, успешно сорганизовавшись для прекращения разрушения озонового слоя и начала его восстановления, этот опыт необходимо было повторить для прекращения выбросов парниковых газов.
Но, если Монреальский протокол решил свою задачу, и вовремя проведённой работой над ошибками человечество за 20 лет справилось с угрозой озоновых дыр без последствий, то глобальное потепление за 30 с лишним лет не удалось даже замедлить, что видно по тому, что среднегодовая температура земного климата продолжает расти именно с той скоростью, которую предсказали климатологи Exxon в 1982 году.
То, как по-разному сложилась судьба каждой из попыток человечества решать и действовать сообща, указывает на драматичность произошедшей в конце XX века смены эпох.
История возвращения безопасного озонового слоя демонстрирует пример того, как действуют взрослые разумные существа, осознающие свои интересы и использующие доступные на их этапе развития цивилизации возможности науки и государства. Ничего в этом нереального нет и не должно быть. Однако в первой четверти XXI века сама возможность просто поступать логично и рационально в интересах всего человечества в политике, а тем более международной, выглядит как фэнтези: чтобы люди, да ещё коллективно, да ещё правительства, действовали разумно и эффективно, да ещё и следуя за наукой? Ты в коммунизме, что ли, живёшь? В мир полудня, что ли, попал?
Увы, нормой политики в современном мире стало, что принятия правильных решений добиться тяжело, исполнения — невозможно, а легко даются и обязательно исполняются только изменения к худшему. Вроде бы, все компоненты истории успеха озоновых дыр на месте: учёные обнаружили проблему, оповестили мировые правительства, продолжают изучение. Пресса кое-как, но тоже выполняет часть работы: по крайней мере, слышали про глобальное потепление всё. Вроде все компоненты озонового кейса на месте: учёные, пресса, правительства, все в контакте, взаимодействуют: так почему же шестерёнки крутятся, а машина не движется?
Потому что сменилась эпоха — и обществом правят коммерческие интересы, при которых общественная машина должна работать не чтобы ехать, а чтобы создавать спрос на запчасти, а вот ехать ей как раз не нужно — а то опять заедет налево.
С угрозой потери озонового слоя человечество столкнулось на самом излёте предыдущей эпохи, в которой риски разрушения озонового слоя не надо было оценивать против стоимости его восстановления, а производителей разрушительных аэрозолей не считалось необходимым пригласить к обсуждению.
Иными словами, при угрозе озоновому слою государства поступили просто и эффективно просто потому, что им никто не мешал это сделать.
Удивительная вещь, но, вопреки навязываемой капитализмом картине мира, люди адекватнее и рациональнее всего люди ведут себя не в погоне за прибылью и рыночных отношениях, а в ситуациях, где в принципе отсутствует коммерческая составляющая — и появляется место для иных ценностей и приоритетов, по-другому оцениваются угрозы, гире взгляды на проблемы, возникает вес у моральной составляющей и внимание к долгосрочным последствиям.
А с появлением profit motive, букеты мотиваций, расстановка приоритетов, широкий взгляд, мораль, долгосрочные перспективы оказываются задвинуты на периферию. Включается профессиональная близорукость: фокус на максимизацию прибыли в минимальные сроки. Горизонт планирования — год или два, у настоящих визионеров и капитанов индустрии — 5 или даже 10. Но в конечном итоге, для всех главное — показатели прибыли по итогам года. Вся капиталистическая система заточена под эту гонку. А капитализм, в свою очередь, под свои приоритеты прогнул почти всю цивилизацию: все общества и государства.
И сила капиталистической гравитации, подобно физической, искажает само пространство-время: включённые в эту систему, живущие в ритме этой гонки люди не только не видят дальше, чем на пять лет вперёд, потому что капитализму такие горизонты нерелевантны — в искажённом времени-пространстве, в котором они живут, люди, которые смотрят в будущее на 10 лет, 20, 30, а то и говорят размерами поколений — о будущем на поколение, два, три вперёд — выглядят странными, какими-то иррациональными типами, юродивыми, которым словно заняться, что ли, нечем. В результате, жизнь в таких условиях ощущается динамичной но из года в год остаётся неизменной.
Хотя если вырваться за пределы капиталистической гравитации, пространство-время разглаживается, и становится видно, что будущее через 30-40 лет не в ином измерении находится, а буквально перед нами, для встречи с ним даже делать ничего не надо — оно само к нам едет, и большинство читающих это сегодня, хочется верить, с ним, пусть и старенькими, но встретятся. И с этой точки зрения, не так уж важно — через 4 года или 40 — важнее, что оба момента случатся в вашей жизни. И когда они случатся — это будет для нас такое же сейчас как сейчас. И если через 40 лет нам будет больно — нам будет больно в «сейчас». Если через 40 лет нам будет хорошо — нам будет хорошо тоже в «сейчас». Так почему то, что произойдёт через 4 года, воспринимается серьёзно, а через 40 — словно оно наступит в параллельной реальности?
Если уж и расставлять приоритеты, то на старость лучше готовить стабильный комфортный и безопасный мир — а не слетевшую с катушек антиутопию.
Понятно, что с точки зрения индивида, это всё не очень убедительно по естественным причинам. Но ведь для этого у людей есть общество, у людей есть институты, у людей есть наука, у людей есть правительства, у людей есть технологии — всё, для того, чтобы компенсировать индивидуальную неприспособленность человека к жизнедеятельности в долгосрочной перспективе механизмами, которые в долгосрочной перспективе только лучше раскрываются и эффективнее себя показывают.
И лучшие результаты человеческая цивилизация показала именно в период «борьбы систем», когда шла не только гонка вооружений, но и за демонстрацию своей нужности миру. И поэтому самые успешные примеры международной кооперации состоялись в «аналоговые» 1950-1980-е
Например, ликвидация оспы: идея — Советский Союз, организационная платформа — ВОЗ, финансирование — США. 20 лет работы: глобальная кампания по вакцинации всех до последнего человека на Земле — и жуткий бич человечества, оспа, к 1980 году исчезла. Современные люди про неё даже не вспоминают, но она не исчезла сама — это вновь, было организованное коллективное международное усилие. Некоммерческое, что важно! Страшно подумать, что было бы, если бы в дополнение к Big Oil существовал бы коммерческий сектор Большой Оспы.
Человечество было умнее, пока существовал Советский Союз. И не потому, что Советский Союз сам по себе обязательно был умнее, а потому что его существование заставляло конкурирующий блок быть умнее. Например, конкуренция систем запустила космическую гонку, которая дошла аж до Луны, и которая двигала науку, технологии и образование (Рунет родился из космической гонки — и без новой космической гонки Рунет ждёт упадок).
А в «цифровую эпоху», век информации и интернета, задачи стали мельче, а скооперироваться — труднее, а надеждой на развитие космоса стал туризм.
Поэтому и нужно знать о незамеченном звёздном часе цивилизации и помнить, что то, что сейчас кажется фантастикой, уже было реальностью.
© 2025 ООО «МТ ФИНАНС»
Telegram-канал со скидками, розыгрышами призов и новостями IT 💻
