Споры про проектные нормы, их необходимость или ненужность, их реалистичность и сравнение между собой нанометров разных фабрик всегда были частью микроэлектронного коммьюнити. В России эти споры еще острее, потому что в ход идут доводы про импортозамещение, технологическую независимость и много других очень важных и умных слов. В этих разговорах, правда, постоянно упускается, что размеры транзисторов действительно критичны только для современных цифровых микропроцессоров, а вот для других классов микросхем, “где тонкие нормы не нужны”, техпроцесс должен обладать рядом других полезных свойств, помимо факта своего наличия, чтобы быть нужным и успешным. В разработку и обновление “устаревших” техпроцессов фабриками вкладываются существенные деньги, и более навороченный "толстый" техпроцесс – серьезный довод для разработчика уговаривать начальство сменить фабрику для нового проекта.

В этой статье в качестве примера того, что крутость техпроцесса не только в нанометрах, мы посмотрим на то, как выглядят интегральные резисторы. Казалось бы, что может быть проще, чем резистор?

Присутствие нейронных сетей в нашей жизни становится все более распространенным, от голосовых ассистентов до узкоспециальных САПР. Несмотря на то, что область применения нейросетей расширяется, их потенциал все еще сильно ограничен удручающей энергоэффективностью существующих хардверных решений. Специализированные AI-чипы выходят в производство, как горячие пирожки, а ожидаемый рост энергопотребления нагруженных AI датацентров уже скоро позволит им отобрать у атомных электростанций звание главного врага всех экоактивистов. Разумеется, над решением проблемы энергопотребления AI или, будем честны, над решением проблемы энергопотребления цифрового умножения работает огромное количество исследователей по всему миру, на всех возможных уровнях абстракции, от математиков-фундаментальщиков до разработчиков передовых литографов.

А дальше, как это регулярно случается, внезапно оказалось, что все новое — это хорошо забытое старое, и спасение может заключаться в том, чтобы откопать давно забытые за бесперпективностью аналоговые вычисления и посмотреть на них свежим вглядом в свете новых задач.

Когда я писал в начале года статью “Кто есть кто в мировой микроэлектронике”, меня удивило, что в десятке самых больших полупроводниковых компаний пять занимаются производством памяти, в том числе две – только производством памяти. Общий объем мирового рынка полупроводниковой памяти оценивается в 110 миллиардов долларов и является постоянной головной болью участников и инвесторов, потому что, несмотря на долгосрочный рост вместе со всей индустрией микроэлектроники, локально рынок памяти очень сильно лихорадит – 130 миллиардов в 2017 году, 163 в 2018, 110 в 2019 и 110 же ожидается по итогам 2020 года.

Объем рынка памяти близок к трети всей микроэлектроники, а в десятке самых больших компаний памятью занимается половина. Так чем же полупроводниковая память такая особенная? Давайте разбираться.

Space exploration was always fascinating, and recent developments have reignited the interest to the heights never seen since the last man stood on the Moon. People argue about Mars exploration and features of spaceships as their grandparents would’ve done if the internet existed fifty years ago. I’m an electronics engineer working in the aerospace industry, so I know a thing or two about the technical background of this stuff — and I see that these things aren’t common knowledge, and people often have significantly skewed ideas about the reasons behind many things and decisions. Namely, I’d love to speak of some misconceptions about radiation hardened integrated circuits and the means of protection from radiation-induced damage.