Для более тяжёлой ракеты нужны более прочные дорогие материалы.
Это если вы хотите при этом сохранять весовую отдачу. Концепция «морского дракона» в частности и большого глупого носителя в целом была проработана хорошо, но натолкнулась на ту же проблему, что и шаттлы 20 лет спустя (правда, шаттлы таки построили) — чтобы строить большие и при этом дешевые ракеты — из недорогих материалов, с простыми двигателями и т.д. — нужно их строить большими сериями. И запускать, грубо говоря, по Сатурну-5 в неделю. Проблема в том, что таких объемов грузов за всю историю космонавтики ещё не было, да и не предвидится (не в последнюю очередь потому, что единичный-то корабль будет недорог, да вот вся программа будет стоить сотни миллиардов)
Это стоимость в долларах 60-х годов. И с отмобилизованной на эту тему экономикой, когда вопрос «у нас миллионы на велфэре бедствуют» казался политически менее весомым, чем «мы сейчас лунную гонку можем проиграть». В нынешних ценах это что-то около 250 миллиардов.
Каждый килограмм такого сплава стоит тут, в гравитационном колодце, скажем, от десяти тысяч долларов США.
Проблема в том, что до уровня «килограмм на орбите стоит дешевле десятков тысяч долларов» только-только добрались в области ракетопускания. А есть ещё и затраты на, собственно, орбитальное производство, да и возвращение с орбиты — тоже забава дорогая — в настоящий момент возвращаемый грузовик — аж один, с орбиты он может утащить 2,5 тонны груза и летает он и сейчас не сильно пустым.
Если отрасль и/или технология дает экономический эффект -она очень быстро внедряется.
Двигатель Отто изобретен был в середине 19 века. Первые прототипы ДВС — в начале 19-го же. Автомобильный бум начался более-менее в годы после первой мировой — без малого спустя 40 лет. При этом автомобиль технологически намного проще.
Сейчас космос оправдан как минимум, вопросами связи и разведки. Как вариант, чем может быть оправдан вариант лунной базы — биосферно-опасные эксперименты. Да и в принципе, экстерриториальность дает широкий простор для всякого — например, для биоинженерии.
Токсичный этиленгликоль, как минимум, жидкий, т.е. не нужно заморачиваться с фильтрами, чтобы продукты сжигания не уходили в атмосферу. Да и этиленгликоль — все же 3 класс опасности, не чета выделяющимся при сжигании полиэтилена формальдегиду и ацетилальдегиду.
На правах полуоффтопа — а в «поздних частях АрмА» (например, в тройке) есть возможность «быстро накидать на карту солдат, танков вот этого всего», как было в изначальном флэшпойнте?
Ну и да, все-таки уровень «портирования» в данном случае несколько проще — нет квестов, можно реюзать существующие модели (в случае, например, «морровинд в скайриме» пришлось бы кучу вещей перерисовывать, пейзажи совсем непохожи).
Я бы предположил два варианта:
1. Оставят корабль пристыкованным до следующей экспедиции, а те и выгрузят.
2. Ошибка в тексте — в каком-нибудь оригинальном тексте имелось в виду, что он в принципе все это может возить, а не что именно в этой мисии потащит.
ИМХО, глобальный вопрос в данном ключе — есть ли разница между наушниками за 50 долларов и за 100 долларов в условиях, собственно телефона (а не в том, что наушники за 100 долларов не раскрывают себя).
Хотя с другой стороны, что-то подсказывает мне, что в обеих случаях качество и вид исходного материала с лихвой перекроет разницу и разницы между 50-долларовыми наушниками в телефоне и 100-долларовыми в плеере не будет.
Предположим, есть гражданин А, получающий $1000/месяц и гражданин B, получающий $2000/месяц. Вопрос: если бы товарищу В предложили работать не 8 часов в день, а всего 4 часа, но и получать вдвое меньше — согласился бы он или нет?
Тут есть очень важный аспект — а какая медианная зарплата в обществе этих товарищей и где в обществе порог, за которым у человека появляется возможность копить, не урезая базовые потребности?
Я так понимаю, что концепт паранойи заключается в том, что связка сканера отпечатков пальцев и пачки завязок на сингл-сайноны от гугла-фейсбука и т.д., дают возможность неплохо идентифицировать человека с позиции «и не говори, что ты этого не писал».
эффективность американского производства в период с 1950 по 1990 год выросла вдвое. Если условно считать, что прирост производительности труда с учётом НТР и непрерывной модернизации увеличивается с тем же темпом (на самом деле прирост идёт быстрее), то рабочая неделя сейчас могла бы составлять 6,5 часов (при тех же объёмах производства)
Вот только потреблять придется тоже на уровне 1950-х годов — а уровень потребления вырос — и значительно.
И как это доказывает отсутствие своих технологических наработок в СССР?
А на эту тему можно очень долго спорить — с точки зрения, например, такой — где на шкале технологического прогресса была бы советская промышленность, если бы не закупалось оборудование (и не использовалось бы трофейное немецкое). Другое дело, что эта тема крайне бестолкова для дискуссии, т.к. с одной стороны, она загажена персонажами, вещающими темы типа «автомат Калашникова сперли со шмайссера а ракету Р-7 разработали немцы», а с другой стороны — ввиду закрытости архивов министерств (т.к. многое из закупаемого сразу шло в режимные объекты, данных по которым особо нету и оценить, например, объемы закупок по станкам, подшипникам и т.д. И да, технология — это не только «придумать что-то», это ещё и «придумать, как это что-то выпускать большими партиями».
А вот это и есть чистой воды «мне не нравится».
Нет, серьезно — он нигде не полемизирует с тезисом «для эффективного социализма нужен тоталитаризм».
Более того, ещё в самом начале книги он говорит о том, что:
При таком понимании социализма не надо было быть пророком, чтобы предсказать полный провал экономических систем вроде советской. Все необходимые для этого факты и аргументы высказывались задолго до нашего автора – с не меньшей убедительностью.
Т.е. даже в условиях тоталитаризма подобные системы — нестабильны и легко идут вразнос.
Кроме того, дальше он начинает полемизировать об упадке культуры, и тут уже становится попросту смешно:
Европейская музыка, по существу, окончилась в начале века и теперь существует, как и литература, в виде чего-то вроде ученой дисциплины в университетах и консерваториях. Никого не интересует, что кто-то еще сочиняет симфонии и квартеты. Рынок существует лишь для старой музыки – и довольно узкий.
Т.е. человек окуклился, для него не существует не только Булеза, Штокгаузена, Райха и Ксенакиса (ну, это можно простить, их в СССР не издавали, а фарцевать предпочитали записями совсем других исполнителей), но и Скрябина, Стравинского, Рахманинова, Прокофьева (которые очень далеко отошли от традиций «старой музыки 19 века»).
Ну и в целом книга его состоит из конструктов вида «Так вот, у хищников, живущих коллективно, существует инстинктивно закрепленная «обязанность» делиться добычей с другими членами стаи, особенно с еще не способным к охоте потомством.». АГА, ШШАС. Посмотрите на схему питания, например, львиной семьи, в которой потомству что-то остается, когда наестся лев и охотящиеся самки.
А под конец книги автор перестает полемизировать с Хайеком и вовсе — сводя все к отличнейшему утверждению:
Я пытаюсь выяснить, какие духовные ценности имеются в виду. Святость. Честность. Милосердие. Трудолюбие. Любознательность. Творчество. Любовь. Если эти ценности свойственны богатым, они не паразиты, а лидеры своей культуры. Нация должна гордиться ими и охотно их содержать
Которое никак не противоречит, например, утверждению «если капиталист хороший — то его надо любить и поддерживать» (и не содержит дефиниций для «любви» — к чему, к кому? — и «святости» — которая априори культурозависима).
Всему миру известно, что все остальные в это время выпиливали друга цивилизованно, поэтому они «осваивали», а русские дикари нецивилизованно «захватывали», связи с чем в всё нецивилизованно нажитое нужно забрать, и разделить среди цивилизованных.
Нет, не так. В течении всей истории человечества разные национальные государства теми или иными способами занимались экспансией. На некоторых направлениях эта экспансия закончилась давно, там нету претензий и если посмотреть карты 300-400 летней давности, то, например, испано-французская граница практически не отличается от нынешней. А вот, например, немецкой границы примерно до эпохи Бисмарка не существовало. При этом, например, Силезия переходила из рук в руки очень даже нередко — первые поселения созданы чехами, «освоена» поляками, потом была австрийской, а потом прусской. Чья же Силезия?
И в 20 веке на эту тему ничего особо не поменялось — страны продолжали бодаться за «спорные» куски пирогов, причем по принципу «это наше с 10 века — тогда отдавайте это, оно ваше только с 17-го — ненене, что хоть когда-то было нашим — на то право имеем — как-никак три империи развалились после Первой Мировой, причем часто они прирастали территориями по принципу „король А позвал императора Б бить короля В, за обещание вступить в его империю, если ему дадут чуть-чуть земель короля В“. И только после Второй мировой, после череды депортаций, в первую очередь — немецкого населения из „спорных областей“ — Восточной Пруссии, Данцига, Силезии, Богемии — эти споры на какое-то время затихли.
С таким же успехом можно посоветовать почитать про формирование Третьего рейха, и потом заявить, что никакой оккупации не было
Ну, так пока речь шла только об „землях с немецким населением“ — где-то так оно и было. Аншлюс Австрии, аннексия Судет — если бы рейх на этом остановился (или если бы Франция и Англия проглотили нападение на Польшу) — остался бы Гитлер в историографии западного мира персонажем СОВСЕМ иного уровня, примерно, как какой-нибудь Пиночет. Ровно так же, как вряд ли бы такое плохое отношение было к Гитлеру в СССР, если бы он решил не нападать на СССР, а сфокусировался на западном фронте. Но это уже „сослагательное наклонение“, а дискуссии на тему „а если бы“ обычно не слишком продуктивны, т.к. состоят исключительно из допущений.
Вот тут у вас большая логическая дырка. Почитайте про формирование ВКЛ — там очень большой вопорс «кто кого оккупировал» и в ней куда больше династических браков и княжеских решений уровня «лучше с Литвой, чем с Ордой».
Оно более тысячи лет было нашим, и до сегодняшних дней.
Оно лишь с конца 10 века вошло в сферу влияния киевских князей (с браком Владимира и Рогнеды, замечу, а не с «завоевания или освоения») и все эти годы представляло такую чудную «зону разборки между своими», что аж до летописей докатилось — в тех местах, где Рогволдовичи в разных ипостасях пытаются отжать что-то то у Киева, то Новгород пограбить, то ещё какой-то фокус учудить.
Это не «мне не нравится». По Гитлеру информация подтверждается, по СССР нет.
Объем закупаемого «через третьи страны в обход КОКОМО», например, ещё как подтверждается — если, конечно, смотреть на это не с позиции «добрые финны и японцы поставляли вещи, которые запретили поставлять проклятые американцы», а с позиции «финские и японские фирмы-прокладки торговали с СССР в самые горячие дни холодной войны так же, как шведские — с рейхом в ходе второй миорой»
И к какому из двух Фет относится
А он даже не пытается полемизировать с этим утверждением — его единственная попытка поговорить о том, что «по мнению поклонников Хайека — единственная альтернатива капитализму — госуправление и диктатура» (в 22 главе) заканчивается пространными реминсценциями на тему, которую он неспешно жует всю книгу — вот, мол, люди должны быть хорошими и моральными, но не предлагает решений для случая, если люди «не такие», да ещё и пытается натянуть сову своей локальной морали на весь глобус.
Там у них вообще интересная экспозиция — там еще и БОР-5 имеется + тренировочный модуль программы Spacelab (не считая реплик)
С другой стороны, в Н-1 использовался НК-15, который до этого ни разу не летал, из-за которого и случилось две из четырех аварий Н-1.
Сейчас космос оправдан как минимум, вопросами связи и разведки. Как вариант, чем может быть оправдан вариант лунной базы — биосферно-опасные эксперименты. Да и в принципе, экстерриториальность дает широкий простор для всякого — например, для биоинженерии.
Ну и да, все-таки уровень «портирования» в данном случае несколько проще — нет квестов, можно реюзать существующие модели (в случае, например, «морровинд в скайриме» пришлось бы кучу вещей перерисовывать, пейзажи совсем непохожи).
А я вот, кстати, упустил момент — у них один или два стыковочных модуля?
1. Оставят корабль пристыкованным до следующей экспедиции, а те и выгрузят.
2. Ошибка в тексте — в каком-нибудь оригинальном тексте имелось в виду, что он в принципе все это может возить, а не что именно в этой мисии потащит.
Хотя с другой стороны, что-то подсказывает мне, что в обеих случаях качество и вид исходного материала с лихвой перекроет разницу и разницы между 50-долларовыми наушниками в телефоне и 100-долларовыми в плеере не будет.
Нет, серьезно — он нигде не полемизирует с тезисом «для эффективного социализма нужен тоталитаризм».
Более того, ещё в самом начале книги он говорит о том, что:
При таком понимании социализма не надо было быть пророком, чтобы предсказать полный провал экономических систем вроде советской. Все необходимые для этого факты и аргументы высказывались задолго до нашего автора – с не меньшей убедительностью.
Т.е. даже в условиях тоталитаризма подобные системы — нестабильны и легко идут вразнос.
Кроме того, дальше он начинает полемизировать об упадке культуры, и тут уже становится попросту смешно:
Европейская музыка, по существу, окончилась в начале века и теперь существует, как и литература, в виде чего-то вроде ученой дисциплины в университетах и консерваториях. Никого не интересует, что кто-то еще сочиняет симфонии и квартеты. Рынок существует лишь для старой музыки – и довольно узкий.
Т.е. человек окуклился, для него не существует не только Булеза, Штокгаузена, Райха и Ксенакиса (ну, это можно простить, их в СССР не издавали, а фарцевать предпочитали записями совсем других исполнителей), но и Скрябина, Стравинского, Рахманинова, Прокофьева (которые очень далеко отошли от традиций «старой музыки 19 века»).
Ну и в целом книга его состоит из конструктов вида «Так вот, у хищников, живущих коллективно, существует инстинктивно закрепленная «обязанность» делиться добычей с другими членами стаи, особенно с еще не способным к охоте потомством.». АГА, ШШАС. Посмотрите на схему питания, например, львиной семьи, в которой потомству что-то остается, когда наестся лев и охотящиеся самки.
А под конец книги автор перестает полемизировать с Хайеком и вовсе — сводя все к отличнейшему утверждению:
Я пытаюсь выяснить, какие духовные ценности имеются в виду. Святость. Честность. Милосердие. Трудолюбие. Любознательность. Творчество. Любовь. Если эти ценности свойственны богатым, они не паразиты, а лидеры своей культуры. Нация должна гордиться ими и охотно их содержать
Которое никак не противоречит, например, утверждению «если капиталист хороший — то его надо любить и поддерживать» (и не содержит дефиниций для «любви» — к чему, к кому? — и «святости» — которая априори культурозависима).
Нет, не так. В течении всей истории человечества разные национальные государства теми или иными способами занимались экспансией. На некоторых направлениях эта экспансия закончилась давно, там нету претензий и если посмотреть карты 300-400 летней давности, то, например, испано-французская граница практически не отличается от нынешней. А вот, например, немецкой границы примерно до эпохи Бисмарка не существовало. При этом, например, Силезия переходила из рук в руки очень даже нередко — первые поселения созданы чехами, «освоена» поляками, потом была австрийской, а потом прусской. Чья же Силезия?
И в 20 веке на эту тему ничего особо не поменялось — страны продолжали бодаться за «спорные» куски пирогов, причем по принципу «это наше с 10 века — тогда отдавайте это, оно ваше только с 17-го — ненене, что хоть когда-то было нашим — на то право имеем — как-никак три империи развалились после Первой Мировой, причем часто они прирастали территориями по принципу „король А позвал императора Б бить короля В, за обещание вступить в его империю, если ему дадут чуть-чуть земель короля В“. И только после Второй мировой, после череды депортаций, в первую очередь — немецкого населения из „спорных областей“ — Восточной Пруссии, Данцига, Силезии, Богемии — эти споры на какое-то время затихли.
Ну, так пока речь шла только об „землях с немецким населением“ — где-то так оно и было. Аншлюс Австрии, аннексия Судет — если бы рейх на этом остановился (или если бы Франция и Англия проглотили нападение на Польшу) — остался бы Гитлер в историографии западного мира персонажем СОВСЕМ иного уровня, примерно, как какой-нибудь Пиночет. Ровно так же, как вряд ли бы такое плохое отношение было к Гитлеру в СССР, если бы он решил не нападать на СССР, а сфокусировался на западном фронте. Но это уже „сослагательное наклонение“, а дискуссии на тему „а если бы“ обычно не слишком продуктивны, т.к. состоят исключительно из допущений.
Оно лишь с конца 10 века вошло в сферу влияния киевских князей (с браком Владимира и Рогнеды, замечу, а не с «завоевания или освоения») и все эти годы представляло такую чудную «зону разборки между своими», что аж до летописей докатилось — в тех местах, где Рогволдовичи в разных ипостасях пытаются отжать что-то то у Киева, то Новгород пограбить, то ещё какой-то фокус учудить.
Объем закупаемого «через третьи страны в обход КОКОМО», например, ещё как подтверждается — если, конечно, смотреть на это не с позиции «добрые финны и японцы поставляли вещи, которые запретили поставлять проклятые американцы», а с позиции «финские и японские фирмы-прокладки торговали с СССР в самые горячие дни холодной войны так же, как шведские — с рейхом в ходе второй миорой»
А он даже не пытается полемизировать с этим утверждением — его единственная попытка поговорить о том, что «по мнению поклонников Хайека — единственная альтернатива капитализму — госуправление и диктатура» (в 22 главе) заканчивается пространными реминсценциями на тему, которую он неспешно жует всю книгу — вот, мол, люди должны быть хорошими и моральными, но не предлагает решений для случая, если люди «не такие», да ещё и пытается натянуть сову своей локальной морали на весь глобус.