Моему сыну, как и многим мальчишкам, нравятся автомобили. Причём чем они больше и необычнее — тем больше нравятся. Когда мы идём по улице, а мимо проезжает эвакуатор или снегоуборочная машина, он неизменно дёргает меня за руку, указывает на заинтересовавший его объект и говорит: «Папа, б-р-р!». Говорит он так потому, что ему один год и вышеуказанные два слова составляют 40% его словарного запаса. Тем ни менее, в общем мысль понятна — обратить внимание на автомобиль. Давайте подумаем, каким образом ребёнок в возрасте 8-10 лет сказал бы своему сверстнику то же самое. Что-то вроде «Ух ты, смотри какая крутая тачка!», да? Мысль та же, но обратите внимание — уже шесть слов вместо двух. И, наконец, представьте, каким образом то же самое скажет человек лет в тридцать: «Эй, смотри, да это же Ferrari California 2008-го года выпуска с двигателем V8 мощностью в 454 лошадиных силы и 7-ми скоростной коробкой-автоматом! Она до сотни разгоняется за 3.9 секунды!». Да, здесь уже больше деталей, но, если вы не автомеханик или фанат Ferrari — они вам скорее всего не нужны и не важны. Основная же мысль — всё та же, что и в «Ух ты, смотри какая крутая тачка!» или «Папа, б-р-р!». Но выражена она уже в 30 слов.
Вы заметили, как абстракция «интересный автомобиль» обросла деталями и нюансами, стала занимать существенно больше места в тексте и времени на понимание, анализ и ответ? То же самое происходит и с программным кодом.
Не все программисты хорошо знакомы с теорией вероятностей. Казалось бы — ну какая тут беда? Кто на что учился, гениев-универсалов не бывает. Теорвер на хорошем уровне нужно знать разве что в геймдеве, криптографии ну и может во всяком финансово-статистическом софте. Ан нет! Непонимание некоторых вещей может привести к плохим результатам даже в проектах, где его применением и не пахнет. Нет никакой магии, просто мозг человека неверно оценивает некоторые 
В моём детстве огромную роль играли книги. У моих родителей (тогда ещё молодых инженеров) было много книг — приключенческие романы, детективы, фантастика, техническая и научная литература. У отца была подшивка журналов «Юный техник» и «Изобретатель и рационализатор» за полтора десятилетия. Книга или журнал в нашем доме всегда были чем-то очень важным. Дело было даже не столько в том, что в 80-90-ых их было не так легко достать, как во внимании, с которым мои родители их читали, обсуждали, что-то пересказывали мне. А ребёнок ведь в любом случае наследует поведение родителей, их интересы. И я зачитывал до дыр технические журналы, легко «глотал» детскую фантастику Булычева и Гаррисона, чуть поднапрягшись — и более серьёзных Брэдбери и Шекли. Городская библиотека, откровенно презираемая большинством моих сверстников, видела меня 2-3 раза в неделю почти десятилетие. Во многом мой жизненный путь, интерес к науке и технике, был определён уже тогда. Думаю, если бы в моём книжном шкафу 20 лет назад не стояли «Аэлита» Толстого, «Машина времени» Уэллса и «Я, робот» Азимова, я не писал бы сейчас на Хабре эту статью (и сотню предыдущих), а протирал бы штаны где-нибудь на должности «менеджера среднего звена по перекладыванию из пустого в порожнее».
Pivot — это этап жизни стартапа, при котором в результате переосмысления полученного опыта происходит изменение бизнес-модели. Степень этого изменения может быть разной. Но большинство экспертов по широкому кругу вопросов сходятся во мнении, что успешных стартапов, не сделавших Pivot, не бывает.
