Приведём здесь найденные в архивах древних записей сохранившиеся сведения о древнем чуде света (в буквальном смысле) - хроноскопе. Записи датируются 1177 годом текущей эры. Предположительно, эти сведения были составлены в соавторстве с некоей египетской Фантазией.
В 2016 году на МКС все еще работали Intel 80386SX на 20 МГц — процессоры, которым уже четверть века. В российских модулях «Звезда» до сих пор летают приборы «Электроника», а на наземных станциях ГЛОНАСС стоят «Эльбрусы» первой версии. В «малом космосе» приоритеты другие: низкая цена, быстрая итерация и использование кубсатов на Raspberry Pi и Linux‑контейнерах.
Давайте разберем, почему в космосе ценят проверенные временем технологии — и какое место в этой истории занимают решения советской и российской школы. Детали под катом.
«Стритфуд» в социальной зоне космической станции WFP Extreme (корабль занял 2-е место на конкурсе «Гиперион»
Когда речь заходит о колонизации других звёздных систем, встаёт вопрос: а почему нужен именно огромный корабль километровых размеров с тысячами поселенцев? Почему нельзя обойтись меньшим количеством? Математические симуляции показывают, что для предотвращения родственного скрещивания достаточно стартового населения 80−150 человек. Кроме того, в будущем людей можно компактно перевозить в криогене, зародышах или после оцифровки.
Однако многие исследователи пришли к выводу, что большой «корабль поколений» для многовекового путешествия — лучшая защита от множества угроз, включая аварии и эпидемии. Это и способ перенести человеческую культуру во всём многообразии. Если же отправить 80 человек, то через пару тысяч лет они сильно отдалятся от землян по поведению и внешности.
Привет, Хабр! На портале уже есть рассказы о музее «Атом» (Росатом) и о Музее Криптографии, экспозиция которого недавно обновилась. И я давно собирался сделать новый материал о Музее Криптографии, но пока решил рассказать о другом месте, куда попал совершенно случайно. Во время отпуска, не имея возможности отправиться в дальнее путешествие, я стал искать развлечения поближе к дому и наткнулся на бесплатную экскурсию в Музее Истории Мироздания. Экскурсия проводилась в рамках спецпроекта научно‑просветительского проекта «Курилка Гутенберга». С «Курилкой» косвенно я пересекался семь лет назад, когда был волонтёром в научно-просветительских проектах, и проблем тогда не возникало. Сам музей по описанию выглядел достаточно интересно, и я решился поехать. Дорога до музея у меня заняла около 2,5 часов, но предчувствие не обмануло — я получил удовольствие и теперь поделюсь увиденным. Приятного чтения!
Два переноса старта (на сутки каждый) не были напрасными. Во всяком случае, старт в хорошую погоду куда интереснее, чем в пасмурную. Устранение утечек топлива в системе заправки — тоже дело хорошее (правда, это уже не про Starship, а про наземную инфраструктуру, но без неё ничего не выйдет).
Первая ступень (B16) отработала хорошо. Отказ всего одного двигателя (в среднем кольце) на вывод корабля повлиять не мог. Однако, после разделения ступеней предполагалось очень интересное испытание — мягко приводнить бустер (плюхнуть в Американо-Мексиканский залив, но как-будто на виртуальную башню обслуживания) с имитацией отказа одного из трех центральных двигателей, которыми осуществляется финальное торможение и точное позиционирование бустера перед захватом. При этом, тормозящий импульс отказавшего двигателя должен был бы взять на себя один из двигателей среднего кольца... но как бы это не тот, который отказал при взлете — вот в чем загвоздка. И возникает вопрос: В данном испытании подошел бы любой двигатель из среднего кольца, или некоторый специально для этого прежде выбранный? Ответа пока нет. Но испытания внештатного торможения прошли успешно. И можно предположить, что в этом испытании особой разницы не предполагалось — какой именно двигатель будет заглушен для проверки. А в реальной жизни может случиться так, что откажут ровно противоположные — из центральной тройки, и среднего кольца. И тогда совершенно неясно, как выходить из внештатной ситуации.
Кроме этого бустер B16 совершил подвиг своего предшественника B14, который летал уже повторно, и в прошлый раз его проверяли на прочность более агрессивным аэродинамическим торможением, которого он не пережил. Но B16 прошел по тому же экстремальному профилю спуска и выжил. Даже смог успешно и мягко приводниться, зависнув над волнами на некоторое непродолжительное время и отработал тот самый вышеописанный тест.
13.08.2025, Саймон Леви, Имперский колледж Лондона
под редакцией Лизы Лок, рецензент Роберт Эган
Существует огромный интерес к возможности существования жизни за пределами Земли в прошлом или настоящем, и космические агентства тратят много времени и денег на изучение подходящих внеземных жилищ и поиск признаков жизни.
Аспирант Соломон Хирш и его научный руководитель, профессор Марк Сефтон с кафедры наук о Земле и инженерии Имперского колледжа Лондона, пришли к выводу, что уже существующий прибор можно использовать для обнаружения признаков жизни, потратив при этом лишь малую часть средств на разработку новых миссий и приборов.
21.08.2025, Крис Толтон, SpaceNews
Несмотря на появление частных компаний, собирающихся заниматься добычей полезных ископаемых на Луне, прогресс в законодательстве о космических ресурсах (например, Закон о конкурентоспособности коммерческих космических запусков 2015 года) и исследовательские миссии на Луне, такие как LUPEX, сохраняется одно юридическое препятствие, которое, вероятно, повлияет на темпы инвестиций в будущую добычу полезных ископаемых на Луне: права собственности на небесное тело.
Поскольку владение небесными телами запрещено статьёй 2 Договора о космосе (ДКП) 1967 года, как американская компания, занимающаяся добычей полезных ископаемых на Луне, может претендовать на исключительный доступ к богатому ресурсами кратеру вблизи южного полюса Луны, чтобы привлечь государственные или частные инвестиции? На Земле исключительный доступ для горняков обычно предоставляется на основании права владения — покупки земли, концессии или аренды на определенный срок. Однако, согласно ДКП, что помешает китайскому или российскому конкуренту разрабатывать тот же водяной лёд в регионе, находящемся в постоянной тени, в который компания уже инвестировала?
SpaceX снова в центре внимания. После двух подряд неудачных запусков в 2025 году, включая аварию из-за проблем с системой дозирования топлива и взрыв во время статического теста, инженеры SpaceX разобрались в причинах сбоев. И получили разрешение от Федерального управления гражданской авиации (FAA) на новый старт.
Десятый испытательный полет, запланированный на 24 августа 2025 года, станет проверкой доработок: улучшенной теплоизоляции, усиленной защиты баков и впервые вывода имитаторов спутников Starlink. Этот запуск может стать поворотным моментом на пути к повторяемым полетам и, возможно, межпланетным миссиям. Давайте разберемся, что пошло не так, как SpaceX исправила ошибки и почему этот полет так важен.
Что если всю физику — от чёрных дыр и войдов до струй на коллайдерах — читать одной линейкой: энергия + геометрия её канала? Мы показываем, как простая фазовая намотка (цилиндр → тор) срабатывает от спинов и мод до «поведения» тёмной материи и ускорения пустот. Чёрные дыры выступают как предельные уплотнители информации, войды — как зоны с самоускоряющимся разрежением, а сильное/слабое/ЭМ сводятся к типу связности и массе носителя. Без новых сущностей — только ясная оптика и конкретные наблюдательные крючки, за которые можно зацепиться уже сейчас.
Освоение космоса выходит на новый этап. В августе 2025 года NASA сообщило о планах к 2030 году совместно с Министерством энергетики США установить на Луне ядерный реактор мощностью 100 кВт. Он должен обеспечить будущие базы стабильным источником энергии для научных работ, добычи ресурсов и подготовки к миссиям на Марс. Разберем, зачем людям такая установка на Луне. А еще — с какими техническими, юридическими и политическими задачами предстоит столкнуться и как это может повлиять на освоение космоса.
Когда мы слышим про ракеты, в голове у большинства всплывает Илон Маск с его SpaceX и что это все «очень сложно» и «очень дорого». Но за этим всем теряется главное – ракета как продукт, как коммерческая составляющая космического бизнеса.
Сколько стоит создать ракету с нуля? Почему одни компании разоряются после первого запуска, а другие строят космические монополии? Какие бизнес-модели работают, а какие — уводят миллионы в яму?
Данная статья не про космос ради красоты, это про космос как рынок. Ракеты-носители – это основа для покорения космоса, без них остальные виды бизнеса (например спутники) бессмысленные. Разработка, производство и запуск ракет по праву можно считать одним из самых сложных направлений на Земле, но в тот же момент очень интересным и необходимым.
Мы откроем занавес этой увлекательной индустрии и покажем бизнес сторону основной ниши – ракетостроение. Эта статья первая, она положит начало серии материалов про космос как бизнес. Наша цель – сделать частный космос доступнее и создать информационную основу для действующих и будущих предпринимателей. Будет интересно. Поехали!
13.8 миллиардов лет назад квантовые флуктуации породили Вселенную. Сегодня подобный эффект возникает в дата-центрах: одна команда запускает виртуальную машину, другая — контейнер, и вот уже ваша облачная инфраструктура стремительно расширяется. В физике это называют Большим взрывом, в FinOps — Cloud Sprawl.
Но что, если законы астрофизики могут объяснить — и даже обуздать — поведение облаков?
Готовлю сейчас материал, где буду рассказывать про нештатные ситуации на станции «Мир», и есть одна ситуация, которая произошла не на станции, а на корабле, а потому вроде бы в материал попасть не должна, но и не рассказать про неё нельзя. Это авария на корабле Союз ТМ-5 6 сентября 1988 года.
На корабле возвращались на Землю члены экипажа третьей экспедиции посещения «Мира» ЭП-3 Владимир Ляхов и первый афганский космонавт Абдул Ахад Моманд. Они прибыли на станцию вместе с Валерием Поляковым на станцию за неделю до этого – 29 августа. Поляков остался в составе третьей основной экспедиции, чтобы совершить годовой полёт, а Ляхов и Моманд должны были лететь домой.
11.08.2025, Ави Леб, avi-loeb.medium.com
Фундаментальная неопределенность в отношении нового межзвездного объекта 3I/ATLAS связана с его размером. С типичным альбедо 5% для астероида, его диаметр должен быть 20 километров, чтобы объяснить его яркость. Но, как утверждается в моей первой статье, запас каменистого материала в межзвездном пространстве может доставлять [в Солнечную систему] 20-километровый астероид только один раз в 10 000 лет, даже в том маловероятном случае, что весь этот межзвездный материал упакован в 20 километров породы.
Альтернативная интерпретация яркости 3I/ATLAS заключается в том, что большая часть отраженного солнечного света происходит от плотного облака пыли, которое вышло из гораздо меньшего ядра. Это связало бы наблюдаемое покраснение отраженного солнечного света (как сообщается здесь, здесь и здесь) с небольшими частицами пыли, имеющими размер в полмикрона (половина миллионной части метра), характерный для имеющего красный цвет солнечного света с такой длиной волны.
Но эта связь поднимает новую проблему.
В первой части мы говорили о ключевых метриках индустриальной экспансии — Technology Quotient (TQ), Energy Quotient (EQ) и BP (build-power, мощность ввода инфраструктуры в ваттах). Теперь пора рассмотреть, как реальная экономика и наука могут (или не могут) провести нас от Фазы 0 к Фазе 1, и какие барьеры придётся преодолеть.
Ведь жизнь цивилизации — это не только технологический рост, но и способность сохранять стабильность, распределять ресурсы и действовать как единое целое в течение веков. И здесь возникает вопрос, который упирается в астрономию и социологию одновременно: если другие цивилизации когда-то тоже стояли на нашем рубеже, почему мы их не видим? Парадокс Ферми намекает, что путь от первых космических полётов до устойчивого межпланетного общества может быть куда сложнее, чем просто запускать ракеты и строить станции. Самые трудные испытания ждут не в космосе, а внутри самой цивилизации.
4 декабря 2018 года российский космонавт Олег Каноненко провел на Международной космической станции эксперимент. Он распаковал шестиглазый, похожий на фотоаппарат-мутант магнитный биопринтер Орган.Aut и вставил в одну из «глазниц» картридж со слизистым содержимым. Магнитная ловушка заработала, и в картридже началась левитация — микроскопические шарики, клеточные сфероды, потянулись к центру, формируя небольшой комок.
Через несколько десятков часов этот сгусток биомассы превратится в щитовидную железу мыши. И будет установлен новый космический рекорд — Россия первой в мире напечатает живые ткани за пределами планеты.
Впрочем, скоро об этом все забудут. Хаос — капризная штука: сегодня ты печатаешь органы на орбите, а завтра твою планету охватывает пожар пандемии. Новость об эксперименте широко не тиражировалась, а потом и вовсе утонула в водовороте потрясений. Но мы не смогли пройти мимо столь многообещающей темы, как биопечать в микрогравитации.
Если вам тоже интересно, зачем вообще печатать ткани в космосе, почему этим занимаются и в Роскосмосе, и в NASA и ESA, а также какие перспективы у технологии (орбитальные премиум-лабы про производству органов для миллионеров?) — давайте разбираться.
Луна снова в центре внимания, но теперь человечество мечтает не о кратких визитах, а о постоянных базах. Южный полюс спутника стал приоритетом NASA благодаря уникальным условиям для жизни и исследований. В 2029 году миссия Blue Ghost Mission 4 отправит туда роверы и приборы, чтобы подготовить базу для будущих лунных колоний. Давайте разбираться, почему этот регион так важен.
08.08.2025, Джейсон Рэйнбоу, SpaceNews
В то время как государственные программы и частные предприятия закладывают основу для устойчивого присутствия на Луне, несколько пионеров коммерческой космонавтики начинают обращать свое внимание на более отдаленные области.
Марс обещает новые горизонты для торговли, охватывающие добычу ресурсов и научные услуги, даже несмотря на то, что его коммерческая жизнеспособность остается гораздо более отдаленной и неопределенной, чем у Луны.
SpaceX является одним из самых громких голосов, отстаивающих коммерческий путь к Красной планете, намереваясь запустить туда свои первые корабли Starship уже в 2026 году — если ей удастся преодолеть трудности разработки самой большой в мире ракеты.
В центре Млечного Пути, рядом с черной дырой Стрелец A*, звезды ведут себя странно — они выглядят моложе, чем должны, а некоторые, по расчетам, вообще могут становиться нестабильными. Одна из причин может быть в том, что, помимо привычной энергии от термоядерного синтеза, такие светила получают подпитку от аннигиляции темной материи. Их называют «темными звездами главной последовательности» (dark main sequence stars). Что это за объекты, как они появляются и почему важны для астрофизики?
Могут ли ядерные ракеты доставить нас на Марс?
Долететь до Марса занимает действительно много времени — около девяти месяцев при использовании сегодняшних ракетных технологий. Это потому, что обычные ракетные двигатели сжигают топливо и кислород вместе (как двигатель автомобиля), но они не очень эффективны. Фундаментальная проблема в том, что космическим аппаратам нужно нести и топливо, и окислитель, так как в космосе нет воздуха, поддерживающего горение. Это создаёт порочный круг: чем больше топлива вы несёте, чтобы лететь быстрее, тем тяжелее становится ваш космический аппарат, и требуется ещё больше топлива, чтобы ускорить этот дополнительный вес. Чтобы лететь быстрее, вам понадобилось бы огромное количество топлива, что делает ракеты невероятно дорогими и тяжёлыми. Текущие химические системы тяги уже примерно на своих теоретических пределах, с очень небольшим потенциалом для повышения эффективности.
В то время как финансирование NASA было сокращено администрацией Трампа без выделений на ядерную термальную тягу и/или ядерную электрическую тягу, учёные из Европейского космического агентства (ESA) изучали ядерную тягу. Вот как это работает: вместо сжигания топлива с кислородом, ядерный реактор нагревает рабочее тело, например водород. Сильно нагретое рабочее тело затем вылетает из ракетного сопла, толкая космический аппарат вперёд. Этот метод гораздо более эффективен, чем химические ракеты.
