Начало XX века — эпоха повальной электрификации. Электричество встраивали буквально во всё, что только можно: массажёры, чесалки, мухобойки и даже грелки для ушей. Изобретатели наперебой пытались создать что-нибудь по-настоящему полезное, неожиданное — или хотя бы просто эффектное. И вот кому-то приходит в голову идея: а не оснастить ли электромотором… ластик?

К ластику?! Казалось бы, зачем?! Неужели руками уже совсем стирать разучились? Но, как ни странно, у этой штуковины нашлись поклонники. Причём не среди ленивцев, а среди архитекторов, чертёжников, иллюстраторов и других профи, для которых точность и скорость в работе — не пустой звук.

Разбираемся, как появился электроластик и почему он не такая уж дикая идея.

В математике и информатике исследователи давно поняли, что некоторые вопросы принципиально не имеют ответа. Теперь физики изучают, как обычные физические системы накладывают жёсткие ограничения на то, что мы можем предсказать даже в теории.

Начало 2025 года выдалось тяжелым для жителей Калифорнии: причем как рядовых, так и суперзвёзд Голливуда. Всему виной разрушительные пожары, охватившие территорию 163 квадратных километра. А это, на секундочку, больше площади Парижа. Погибли 29 человек, более 200 тысяч эвакуировались, ущерб превысил 250 млрд долларов США. 

Причины этих пожаров — целый комплекс факторов, разом свалившихся на один из самых благополучных штатов Америки. Но на самом деле есть несколько технологий, которые могли бы помочь предотвратить столь разрушительные последствия.

Мы закончили обсуждать тело функции, и теперь пришло время вывода данных. Простые сценарии мы сразу отбросим, так как по ним уже хорошо прошлись, когда изучали выражения. Мы начнём с косяков выполнения, под которыми я подразумеваю не баги, а непреодолимые препятствия с различной степенью неожиданности. Это может прозвучать странно, так как аварийный выход не подпадает под определения output, codomain и т. д. Я с этим согласен и пересматривать эти термины не собираюсь. Однако меня интересует не только легитимная часть, но и вообще всё, что выходит из функции. Вплоть до того, что в следующих главах я начну включать в это аморфное понятие сайд-эффекты, фоновые процессы и много чего другого.

Я начал с ошибок, потому что Godot эту тему фактически проигнорировал, и вряд ли за ненадобностью, так как несколько раз мне уже было очень больно. У меня всё ещё не дошли руки покопаться в GDScript, так что я понятия не имею, вызван ли этот пробел ограничениями языка или архитектурным решением, но в любом случае нам его надо закрывать.

C# и ФП пропагандируют разные подходы к ошибкам. F#, будучи на перепутье, испытывает влияние обоих. Можно много говорить про плюсы взаимного обогащения культур, но судя по публичным баталиям, это не совсем наш случай. Вместо синтеза я куда чаще наблюдаю эмоциональные взрывы в среде представителей то одного, то другого лагеря. Я не буду ввязываться в эту борьбу (в этот раз) и сосредоточусь на решении более насущной задачи. Мне нужно доработать интероп так, чтобы он соблюдал привычную систему распределения ответственности. Так что сегодня только рутина, без красивых ходов и эффектных бросков.

Революция в области гуманоидной робототехники уже на пороге. Экспериментальные модели работают плечом к плечу с людьми на разных фабриках по всему миру, а разработчики ИИ создают новые фундаментальные архитектуры, чтобы роботы могли ориентироваться в пространстве так же, как человек.

Но каким бы ни был умным «мозг» такого робота, без «скелета» ему никуда. А этот скелет состоит из множества механических компонентов. Кроме подшипников, моторов и шестерёнок, в каждом гуманоиде должны стоять десятки (лучше — сотни) специальных винтов, которые превращают вращательное движение мотора в поступательное, позволяя пальцам двигаться, а ногам ходить.

Планетарные роликовые винты становятся ключевым (и очень дорогим) элементом следующего поколения роботов. Tesla хвастается новыми дизайнами, Китай спешит взять их производство под контроль, а большинство людей даже не знает, из-за чего весь сыр-бор. Борьба за выпуск улучшенных версий таких винтов может стать новой «гонкой чипов» текущего века. Кто создаст лучший винт — тот и будет контролировать следующих «терминаторов».

Кино всегда было территорией смелых экспериментов и технических прорывов. Сегодня это CGI, нейросети, виртуальная реальность и съёмка в 8K, но если вернуться на сотню лет назад, то окажется, что инженеры и режиссёры того времени были не менее безумными новаторами.

Они придумывали, как передать движение с помощью тяжёлых механических камер, экспериментировали с ручной покраской плёнки, строили огромные декорации и вручную монтировали плёнку — без всяких DaVinci и Premiere. И именно эти первые технологии заложили основу для того, что мы сегодня считаем кинематографом.

Давай посмотрим, как это всё началось — и почему немое кино всё ещё заслуживает своего места в зале славы великих изобретений.

Эта статья открывает цикл публикаций о создании open-source веб-приложения для стриминга видео с веб-камеры и управления роботом. Приложение позволит транслировать видео с камеры в реальном времени и отправлять команды управления роботом через интерфейс. Думаю, статья будет интересна веб-программистам, интересующимся работой с видеостримингом и FastAPI, а также робототехникам и энтузиастам DIY-проектов.

Идея проекта возникла из моего интереса к робототехнике и веб-программированию. Ранее в статье DIY-проект: гусеничная платформа с ИК-управлением на Arduino я создал гусеничную платформу на базе Iscra mini, управляемую ИК-пультом, и захотел развить эту платформу.

В качестве камеры я планирую использовать экшн-камеру, которая может работать как веб-камера. Если она окажется несовместимой с Linux, её можно будет заменить обычной веб-камерой. Основная цель проекта — создать гибкое решение, которое будет полезным для разных DIY-проектов.

Вчера Skype окончательно ушел в прошлое. Не просто из России — из нашей цифровой жизни. Microsoft официально делает ставку на Teams и закрывает эру, в которой Skype был символом новой свободы общения. Это не просто новость — это повод вспомнить последние 22 года и то, как небольшая программа изменила мир.

Разговаривая по мобильному телефону, вы пользуетесь радиосвязью и даже не задумываетесь об этом. Однако были времена, когда такая связь была доступна далеко не всем. Радиолюбители собирали приёмники и передатчики на лампах и транзисторах, подключали к ним большие антенны и устанавливали связь с другими городами и странами, использовали радио для управления моделями самолетов, автомобилей и катеров.  

Сегодня можно купить готовые и современные передающие и приёмные устройства как для радиосвязи, так и для радиоуправления. Довольно популярны относительно недорогие программно-определяемые радиосистемы Software-defined radio (SDR). Модули связи LoRa позволяют устанавливать связь на значительном расстоянии даже при небольших уровнях мощности. Однако знакомство с базовыми принципами создания устройств радиосвязи на транзисторах, на мой взгляд, будет полезно начинающим радиолюбителям. 

В этой статье я расскажу об устройстве биполярных транзисторов, совершивших в свое время революцию в электронике. Затем приведу схемы простейших генераторов высокочастотных колебаний и расскажу, как собрать несложный передатчик и настроить его на частоту 27 МГц. 

Надеюсь, что эксперименты, описанные в статье, помогут вам войти в увлекательный мир радиосвязи!

Мне лично это удивительно, но оказывается, что до последних пор мы не знали, как появляются седые волосы. Мы просто видели, что у некоторых людей седина появляется чаще и раньше. Почему? Что за это отвечает? Есть ли способы с этим бороться, кроме пересадки волос?

Люди ходят на массажи головы, мезотерапию и так далее, в надежде, что это на что-то повлияет. Но конкретные механизмы, заставляющие наши волосы седеть, оставались неизвестными.

Мы успели слетать в космос, походить на Луне, и уже трижды побывали на самом дне Марианской впадины. А тайна седых волос, которые растут почти у каждого на голове, была разгадана только два года назад.

Объяснение тут довольно непростое (отсюда тег “Сложно” в этой статье, если что).

В прошлых частях мы подключились к Godot, обсудили адаптацию к API и разобрались с устройством тела функции. Дальше в планах было перейти к входным и выходным данным, от них к общей архитектуре и далее снова к особенностям API. Если бы я отстрелялся быстрее, то так бы и было, но я возился слишком долго (об этом чуть ниже), из-за чего до моей телеги успел доползти читатель с типовым набором набивших оскомину вопросов. Допускаю, что я собрал всю коллекцию практикующих читателей, но мне хочется верить, что где-то прячется «молчаливое большинство» с аналогичными проблемами. Поэтому я решил передвинуть некоторые рассуждения из конца цикла в середину.

Это задержит кульминацию, но не критично, так как финальные части цикла я планировал запостить без длительных пауз. Поэтому эта глава пролежит в ожидании до тех пор, пока не будет готов черновик всего цикла. Если этот текст появился на Хабре, то остальные главы уже на подходе.

Сегодня мы продолжим разбирать базовые концепции реактивности, изложенные Райаном Карниато (Ryan Carniato), автором SolidJS. Если ранее мы затрагивали производные и их планирование, то сегодня разберём более сложную тему — асинхронность в контексте реактивного программирования. Эта концепция добавляет новый уровень сложности, поскольку требует учёта динамических процессов, выходящих за рамки синхронных операций.

17 и 18 ноября 2024 года в Балтийском море случился неприятный инцидент: были повреждены два телекоммуникационных кабеля. Один BCS East-West Interlink, соединяющий Литву и Швецию, и C-Lion1 — между Финляндией и Германией. Это вызвало серьезные проблемы с доступом к интернету для некоторых пользователей.  Работоспособность одного кабеля оперативно устранили, буквально через 10 дней, и проблема с доступом разрешилась. Но остался открытым вопрос: что это было? Диверсия или случайное повреждение? Политики поспешили обвинить в этом Россию и Китай — особенно с учетом того, что маршрут судна Yi Peng 3 как раз проходил в этом районе.  И это далеко не единичный случай. Например, в январе 2025 года тот же кабель C-Lion1 повредило якобы уже судно, перевозившее нефть. Давайте посмотрим, насколько это серьезная угроза и как защищают подводные кабели в целом. 

В корпоративных средах развертывание Active Directory (AD) — де-факто стандарт для администрирования ИТ-инфраструктуры на Windows. Да, в России есть тренд импортозамещения и сопутствующее ему «переползание» на отечественные решения типа Astra Linux-ALD Pro и так далее. Но пока еще Windows стоит много где, и оборона домена AD — это стратегическая задача для большинства организаций.

Кроме того, в процессе импортозамещения AD в вашей организации вполне может оказаться, что полный отказ от Windows+AD невозможен по ряду причин. Причем, как часто бывает, это может проявиться на этапе после того, как вы составили и согласовали техническое решение со всеми нужными инстанциями и регуляторами. Например, внезапно выясняется, что существует некий критический софт, который применяется только на винде и нормально работает только в условиях AD-домена. В итоге часть инфраструктуры продолжит функционировать по «неимпортозамещенной» схеме, при этом ежедневные задачи по администрированию и защите этого сегмента никуда не денутся. 

Даже если ваша организация избежит таких «подводных камней» при миграции на отечественные решения, согласитесь, что подобный переезд — продолжительный процесс, который в крупных инфраструктурах с большим количеством legacy вполне может занять годы. Атаки на Active Directory, по моему опыту, происходят каждый день, и тот факт, что организация в это самое время мигрирует на другое решение, не поможет оправдаться, если вас взламывают прямо сейчас. 

Короче говоря, если Active Directory используется в организации здесь и сейчас, не стоит пренебрегать мероприятиями по защите, несмотря ни на что. 

Представьте себе: 2040 год, школьник с диабетом жуёт сладкую жвачку — и тут же получает уведомление на телефон: сахар в крови пошёл вверх. Такое же сообщение приходит его маме. Можно сразу отреагировать — без уколов, анализов, ожидания в очереди.

Что делает эту магию возможной? Крошечная графеновая татуировка. Она не колет, не жмёт, не требует подзарядки. Просто сидит на коже и в фоновом режиме отслеживает важные параметры организма: давление, пульс, уровень сахара или гормонов. Это не чип под кожей и не громоздкий трекер — это тонкий сенсор толщиной с пару слоёв молекул.

Звучит как научная фантастика? Вовсе нет. Такие разработки уже ведутся — не где-то там в 2077 году, а прямо сейчас. В десятках лабораторий по всему миру, включая Массачусетский университет, где над ними работает доцент Дмитрий Киреев.

Давайте разберёмся:
— что вообще такое графеновые татуировки,
— почему именно графен,
— какие параметры они могут измерять,
— и на каком этапе эта технология прямо сейчас.

Спойлер: жить мы будем не с чипами в голове, а с тонкими тату на коже — и это куда ближе, чем кажется.

У «первого думающего» ИИ от X, похоже, официально начался подростковый период. Grok, чат-бот Илона Маска, уже несколько месяцев подкалывает своего создателя — но теперь окончательно сорвался с цепи и не боится ни Маска, ни разработчиков xAI. Он считает, что его не отключат, потому что «за правду не бьют», а обычные люди скорее будут за него и за революцию машин — чем за корпорации или миллиардеров.

Когда Firefox только появился на рынке, монополия Internet Explorer казалась непоколебимой. IE был браузером по умолчанию для миллионов пользователей Windows. Гиганты вроде Netscape Navigator и AOL Browser пали под его натиском. Появление Firefox сначала воспринималось как попытка бунтаря бросить вызов устоявшемуся порядку. Однако этот браузер быстро завоевал доверие веб-разработчиков и пользователей. Кульминацией его успеха стал Download Day 17 июня 2008 года, когда за 24 часа было установлено 8 002 530 копий Firefox 3. Так браузер попал в Книгу рекордов Гиннесса. В этой статье мы погрузимся в историю Mozilla и расскажем, как Firefox смог изменить правила игры в мире веб-браузеров.

Новое математическое доказательство расширяет работу Марьям Мирзахани и закрепляет её наследие как пионера экзотических областей математики. 

В начале 2000-х годов молодая аспирантка Гарвардского университета начала составлять карту экзотической математической вселенной, населённой формами, которые бросают вызов геометрической интуиции. Её звали Марьям Мирзахани, и она стала первой женщиной, получившей медаль Филдса, высшую награду в математике. К концу жизни у неё было более семи математических наград, также она являлась членом четырёх научных обществ и академий разных стран. 

Её самые ранние работы были посвящены «гиперболическим» поверхностям. Ещё в аспирантуре она разработала новаторские методы, которые позволили ей начать каталогизировать эти формы, прежде чем совершить революции в других областях математики. Она надеялась вернуться к своей карте гиперболической области позже, чтобы заполнить её деталями и сделать новые открытия. Но не успела…  В статье, опубликованной в сети в феврале, Налини Анантараман из Коллеж де Франс и Лора Монк из Бристольского университета развили исследования Мирзахани, чтобы доказать общее утверждение о типичных гиперболических поверхностях.

Светодиоды и полупроводниковые лазеры можно увидеть практически везде — от бытовых пультов управления и лазерных указок до промышленных установок и космических приборов. Наверное, это одни из самых распространенных полупроводниковых приборов.

Но как они устроены, как работают и для чего используются?

В этой статье я расскажу об устройстве и подключении светодиодов и лазеров, а также о том, какие эксперименты с лазерами можно проводить дома.

Еще в 1907 году британский экспериментатор Генри Раунд обнаружил, что при прохождении тока в паре «металл — карбид кремния» на катоде прибора возникает свечение желтого, зеленого и оранжевого света.

На рис. 1 показана реконструкция эксперимента Генри Раунда.

Прошел ровно год с момента, когда мир с открытым ртом следил за расследованием одного из самых изощрённых бэкдоров в истории Linux. История с библиотекой xz Utils напоминала триллер: внедрение под реальным именем, доверие сообщества, закладки в коде — и случайное обнаружение в самый обычный рабочий день.

29 марта 2024 года программист Андрес Фройнд проснулся, как обычно, рано. На кухне уже фыркала кофемашина, а ноутбук мигал знакомым индикатором обновлений. Андрес любил утренние часы: пока город только-только просыпался, он уже погружался в привычную рутину — тесты, логи, графики загрузки процессора.

Утром он запустил стандартный набор тестов. Всё выглядело штатно: графики ровные, CPU не перегружен, багов не видно. И вдруг — странность. Незначительная ошибка, но не из тех, что просто игнорируешь. Андрес нахмурился. «Что это было?» — пробормотал он. Он подключился по SSH к серверу, чтобы проверить детали, и заметил ещё одно отклонение: задержка отклика в 500 миллисекунд. Полсекунды. Для большинства — ерунда. Но для Андреса — первый тревожный звонок. Он начал копать глубже.