Прогресс ИИ толкает дискуссию о развитии технологий в сторону дискуссии о будущем человеческой цивилизации. Граница между инженерной деятельностью и политической философией размывается прямо на глазах: если ИИ может определить будущее человеческой цивилизации — каким оно будет и как она будет устроена, — то ИИ-инженеры опосредованно становятся инженерами человеческой цивилизации. Это — факт. Его надо принять и, вместо того чтобы быть пассивно втянутым в эту роль, — осознанно взять её на себя: если «редизайн» цивилизации неизбежен, то, вместо того чтобы «получить» дизайн нового дивного мира будущего в результате лотереи, — лучше разработать этот дизайн самим.

И одним из главных вопросов нового дизайна цивилизации является, конечно же, дизайн экономической системы. Кто-то подумает: «А чем рынок плох? Стильно, модно, молодёжно». Но на данном этапе естественного прогресса рыночных отношений сам же рынок и обеспечивает основную пропаганду крамольных ещё вчера мыслей вроде: «Так, а кроме рынка ещё варианты есть?»

Когда ИИ делают всё остальное, венчурный капиталист может быть одной из последних профессий, в которой все ещё работают люди.

В результате получилось так:

Польша и Сербия были признаны одними из лучших в мире по уровню гендерного равенства в исследовательских публикациях. Юго-Восточная Европа находится примерно на одном уровне: 49% научных исследователей в регионе — женщины [в частности, Литва (57%) и Болгария (52%)]. Отчасти это наследие советских времён, когда коммунистические режимы принуждали и мужчин, и женщин заниматься научной карьерой и не всегда давали им выбора. Принуждение исчезло, но привычка женщин работать осталась.

По данным сразу нескольких вышедших в 2025 году отчётов исследователей, объём генерируемого ботами трафика в интернете впервые превысил человеческий. Боты теперь составляют более половины интернета, из них 3/4 — вредоносные.

Freedom Finance — крупнейший финтек-бизнес в Средней Азии из Казахстана, которая заявляет, что их интересует не хайп вокруг ИИ, а практическая польза — и они уже нашли ИИ применения: в комплаенс-процессах, в оценке рисков и в юридическом отделе.

Кремниевая долина за четверть века прошла путь от центра мировой интернет-революции до задыхающейся под своей тяжестью империи, которая уже давно не меняет мир, потому что успешно его поделила. Идеи на миллиард долларов (и пользователей) сменились бюджетами в миллиарды долларов. и стремится уже не к дисруптивности, а к сохранению контроля над мировым рынком и его окончательному разделу, с закрепощением пользователей в корпоративных цифровых экосистемах.

Быстро растущий и динамично прогрессирующий сегмент ИИ может казаться возвращением золотого века интернет-инноваций конца девяностых и нулевых, но в реальности Кремнивая долина уже не та, что 25 лет назад — она другая, другие приоритеты и подходы, и эта Кремниевая долина куда вероятнее превратит бум ИИ в новый пузырь доткомов, чем в новую интернет-революцию.

В рейтинге стран мира по глубине проникновения и активности использования криптовалюты (Global Crypto Adoption Index) в 2024 году на первом месте из 151 страны оказалась Индия.

Россия в том же рейтинге поднялась на седьмую строчку с 13 места в 2023 году, а по общей сумме поступлений в криптовалюте на $182,44 млрд за 12 месяцев Россия — третья в мире только после США и Великобритании.

«Загадка от Карла Поппера: проходит ли его «критерий фальсифицируемости» проверку по «критерию фальсифицируемости»? На разгадку дается 10 секунд»

Критерий фальсифицируемости не научное, а философское понятие. Как и весь научный метод, кстати, который критерием Поппера не ограничивается, является философским продуктом. Это типичная категориальная ошибка, распространённая в среде «технарей», которые любят поспорить о ненужности философии в эпоху науки. Наука и философия конкурируют не больше, чем слова и буквы («нужны ли буквы, если у нас есть слова?»). Более того, наука — точнее, научный метод, выработанный в изысканиях философов от Аристотеля до Поппера — своим существованием снимает вопрос о практической пользе философии.

И сказать, что ну теперь-то, когда философия родила научный метод, отделивший научное познание от ненаучного, философия больше не нужна, тоже нельзя: это равносильно отказу от поисков путей развития научного метода, научного процесса и мышления вообще. От этого разит средневековой враждебностью к свободе мысли как покушению на неизменность догмы. Именно это стремление догматизировать науку и ощущается за пропагандой ложной дихотомии науки и философии.

В 2023 году году типичной жертвой кибермошенников стала работающая женщина в возрасте от 25 до 44 лет со средним уровнем дохода и образования, проживающая в городе.

Что любопытно, по сравнению с 2022 годом доля женщин выросла на 11%, до 55,5%. Тогда как в 2022 г. среди пострадавших от мошенничества было на 0,8% больше мужчин. Интерпретировать это можно по-разному: может, мошенники выбрали квоту доверчивых мужчин. А может, мужчины менее охотно стали сознаваться в том, что стали жертвами мошенничества. Опрос, всё-таки, не хард дата. В психологии, стоящей за динамикой отношений мошенника и цели, тоже может присутствовать гендерный компонент.

Если вы заметили, что производительные силы капитализма не производят больше ничего, кроме циферок капитализаций
Если вы хотите работать в экономике, которая снова что-то создаёт
…пора разбираться, почему выдохся капитализм и знакомиться с будущим производительной экономики.

***

Люди приучены считать рынки естественными, а плановую экономику — нет. А почему, собственно? Представление о «естественности» рынков восходит к старой, чуть ли не со времён Джона Локка идее о самозарождении рынков — неплохой для XVII века, совершенно неактуальной в XXI. Рынки не самозарождаются и не существуют «в дикой природе»: они требуют как минимум чеканки монеты. Рынки могут пережить ослабление цивилизации, но не её отсутствие. Они — такое же порождение организованных общественных отношений, как и плановая экономика. А значит, и рыночная и плановая экономика вполне сопоставимы как способы сознательной экономической организации общества. И вот здесь становится интересно, потому что обществу по самой своей природе присуща централизация

Человекоцентричную модель прогресса можно представить в виде пирамиды образования людей. Первый уровень — начальное образование, второй — среднее, и т.д., а вершина — предпоследний уровень с высшим образованием, и пик учёных — более одного высшего и/или научная деятельность. Между основанием пирамиды образования и пиком учёных есть прямая связь: чем шире основание — тем массивнее получатся верхние этажи.

Условно говоря, если у вас на весь мир тысяча грамотных людей, то у вас из них выделится, может быть, 30 инженеров и один учёный. Если же основание расширить, то — тем больше пик. С таким числом ни создать рывок технологий, ни даже сохранить массив имеющихся, невозможно. Это состояние в одном поколении от обратно в пещеры. Если у вас миллион грамотных людей, то у вас будет 30 тысяч инженеров и тысяча учёных — это уже годится для ползучего прогресса уровня XVII века. Если же у вас миллиард грамотных людей, то у вас уже 30 миллионов инженеров и миллион учёных. Это уже похоже на современную ситуацию — чудесный технологический рывок не такое уж чудо. Просто у вас есть достаточно людей, чтобы поддерживать старые технологии и создавать на их основе новые. Просто эффект перехода количества в качество. 

И управлять этим процессом можно не только вширь, но и в глубину.

Что пугает людей в перспективе технологической сингулярности на самом деле? Дело не в неконтролируемости и необратимости: поступь прогресса неконтролируема и необратима как минимум с начала Промышленной революции: сначала люди пытались остановить паровозы, потом, едва человечество поверило в силу пара — его сменил двигатель внутреннего сгорания, а потом произошла компьютерная и интернет-революция. Ни на одном из этих этапов люди не могли предсказать, что придёт им на смену, а никакое сопротивление и издержки перемен не могли их остановить.

Действительно пугающая часть технологической сингулярности не входит в определение «технологический рост станет неконтролируемым и необратимым, что приведет к непредвиденным последствиям для человеческой цивилизации», но подразумевается по умолчанию: это угроза вреда от этих перемен.

Чтобы разобрать этот страх, надо разобрать две вещи: что самое страшное может создать человечество и что самое худшее грозит человечеству, бесстрашно проследовав по этому пути до его логического экстремума.

В конце февраля многие российские пользователи VPN начали жаловаться на то, что их сервисы перестали работать. В первую очередь, на проблему жаловались юзеры ExpressVPN — как оказалось, этим сервисом пользуются многие иностранные журналисты, работающие в России, и проблема начала активно обсуждаться в «Твиттере». Списавшись с техподдержкой ExpressVPN, я узнал, что сервис борется с ужесточением блокировки VPN в России, и трудности, вызванные этим — «беспрецедентные».

Как показывает опыт блокировки «Телеграма», отбиться в этой ситуации сервис вполне способен — если для него это будет достаточно принципиальным вопросом.

Со своей стороны, я могу представить себе одинаково убедительные бизнес-кейсы за и против борьбы с блокировками в России.

Против: бороться с блокировками выходит сложно и дорого, и придётся, возможно, бесконечно. Мощности российской цифровой цензуры нарастают с каждым годом, технологии блокировок становятся всё сложнее: от банальной блокировки IP‑адреса серверов, куда обращается VPN‑сервис до блокировки протоколов (IKEv2, OpenVPN, WireGuard). Многие западные компании и организации покинули Россию при первых же санкциях в 2022 году, некоторые — впереди паровоза. Многие — несмотря на то, что единственными, кто от их действий получит ущерб, будут обычные граждане. И представить, что ExpressVPN пополнит ряды иностранных бизнесов, бросивших россиян наедине вместе со своими проблемами, очень неслонжо.

За: 1) российский рынок достаточно большой, а спрос на VPN практически гарантирован на всё время блокировок популярных сервисов и сайтов (а также для обхода запретов западных сервисов). 2) ужесточение интернет-цензуры — глобальный процесс, и методы, отработанные в России, пригодятся и на других рынках. Если же с цензурой не бороться — то со всех этих рынков придётся уходить. 3) готовность бороться с цензурой — это хороший пиар для VPN-сервиса, основным юзкейсом которого иначе становится обход страновых ограничений в каталоге Netflix для сытых граждан «золотого миллиарда».

Формально, Роскомнадзор объявил о блокировке ExpressVPN наряду с ещё пятью сервисами (Hola!VPN, KeepSolid VPN Unlimited, Nord VPN, Speedify VPN, IPVanish VPN) 3 сентября 2022 г. Но до последнего времени на практике ExpressVPN работал с небольшими перебоями или вовсе без сбоев. Только в феврале ситуация радикально поменялась: по сообщениям юзеров, ExpressVPN перестал работать на мобильном интернете МТС, Мегафон и Теле2, и с каждым днём возрастает число провайдеров домашнего интернета, которые его блокируют.

Всё это — по информации отдельных пользователей в соцсетях. Каких‑то пресс‑релизов и новостей этому поводу не было, поэтому я просто связался с саппортом ExpressVPN и спросил, что происходит. К их чести, ответили они моментально. Этот пост будет полезен тем, кто сейчас гуглит, что происходит с их VPN и ExpressVPN в частности.

VDS серверы в России

Люди во главе корпораций Кремниевой долины в наши дни всё больше напоминают фараонов древности: они аккумулируют огромное богатство, триллионы долларов в совокупности, огромные ресурсы, которые идут рядом с этим богатством, но главное — вокруг них возникла целая собственная мифология, которая вписывает их в управление будущим человеческой цивилизации наравне с тем, как мифы Древнего Египта размещали фараонов в пантеоне богов. Частью этой мифологии является вера, что они обладают видением направления развития цивилизации, необходимым для определения и разрешения её будущих проблем. Эта вера была сформулирована и получила широкое распространение в их кругах в видео идеологии «эффективного альтруизма».

Но последняя волна новостей бросила тень как на многих миллиардеров, так и на идеологию эффективного альтруизма даже. Даже в мейнистрим-медиа, которые его долгое время поддерживали, стали появляться такие заголовки как в New York Times: «Крах FTX бросает тень на благотворительное движение».

Илон Маск сказал, что эффективный альтруизм тесно связан с его собственной философией. Его советник по благотворительности связан с сообществом сторонников эффективно альтруизма и сам часто выражает взгляды эффективного альтруизма. Другим публичным приверженцем эффективного альтруизма является сооснователь Facebook Дастин Московиц, а недавно обвинённый в мошенничестве владелец криптобиржи FTX Сэм Бэнкман-Фрид написал книгу об эффективном альтруизме. В общей сложности идеология адресована и популярна в кругу людей, чьи совокупные капиталы по меньшей мере исчисляются сотнями миллиардов долларов.