Преподаватель английского языка
Anything you say can and will be distorted by someone’s sick mind and used against you.
Главные статьи блога я раз или два в год перечитываю свежим глазом и что-то поправляю. В январе 24-го смог внести всего пару правок и понял, что назрела необходимость перезаписать их видеоверсии (для тех, кому удобнее слушать). Однако перед записью решил подстраховаться и впервые привлечь профессионального редактора. Дал объявление:
__________На уровне системы
Много лет работаю со студентами московских вузов и представляю, как там преподают английский язык. Не жалуются (в силу очень специфических причин) студенты только трёх: МГЛУ, МГИМО и МФТИ.
В коридорах только и разговоров, что английский всем нужен. Но вот всё что‑нибудь неладно: то «языки — не моё», то «не могу сдвинуться с мёртвой точки», то «языковой барьер»... Что за атмосфера мистики вокруг иностранных языков? Почему до сих пор нет признанной технологии качественного учебного процесса и подготовки преподавателей?
В спорте давно поняли, что по чемпионским программам можно тренировать только суперодарённых детей. Остальных эти программы загонят, просто физически могут покалечить. Зато такое «равнение на лидеров» широко распространено за пределами спорта, поскольку не влечёт немедленного и явного физического ущерба. Постоянно вижу что‑нибудь вроде: «Как учить язык: советы полиглота». Полиглоты функционируют на другом уровне абстракции за счёт уже выученных языков, а при запоминании опираются на несопоставимо большее количество ассоциативных связей. И даже свой первый иностранный язык они учат с огромным преимуществом перед средним изучающим.
Советы и мнения по поводу изучения языков часто подкрепляются тем, что так сказал‑де переводчик‑синхронист, или профессор иняза. Люди, хорошо владеющие языками (в том числе преподаватели), обычно имеют несовместимые с реальностью представления о том, как их надо изучать. Это не парадокс: почти везде языки дают плохо, и реально выучивают их, как правило, довольно способные люди. Для них не нужно особого преподавательского мастерства или специальных приёмов — они воспримут любой способ подачи материала. Что‑то сами додумают. А потом всю жизнь рассказывают, как замечательно «это работает».
Среди музыкантов-любителей есть поверье: преподаватель не нужен, потому что в сети полно слитых видеокурсов. В реальности правильную постановку рук для игры на инструменте может дать только преподаватель, и эта правильная постановка важнее, чем умение играть навороченные пассажи. «Что за чушь??» – скажет музыкант-любитель. – Весь смысл в том, чтобы сыграть то, что нравится! Какая разница, как у тебя руки стоят??
Разница в том, что неправильная постановка рук (помимо быстрого уставания и травм) ограничивает твою технику. До какого-то предела ты звучишь как будто не хуже профессионалов, но: 1) чаще сбиваешься; 2) в какой-то момент упрёшься в стену и прогресс станет минимальным. Чтобы продвинуться дальше, придётся найти преподавателя и начать с азов. (Для песен «по-аккордам-у-костра» – да, уроков на YouTube вполне достаточно.)
После многих лет за компьютером люди обычно быстро печатают. Но настоящую скорость и качество работы с клавиатурой даёт только техника слепой печати. И сколько бы лет ты ни печатал до этого, начать придётся с нуля. Те, кто жалеет на это время, в итоге теряют больше. А нужно-то всего 3-4 недели, чтобы пальцы запомнили где какая клавиша и начали печатать вслепую! Да, поначалу медленнее (чем глядя на клавиатуру), но с каждым днём всё быстрее. И совсем скоро вслепую уже просто удобнее!
Учитель иностранного языка необходим в первую очередь для того, чтобы правильно поставить грамматику – это ювелирная работа, умеют единицы. Однажды студентка московского вуза сообщила мне: «Когда я задумываюсь о временах, то начинаю путаться и вообще ничего сказать не могу. Без грамматики мне проще – для работы хватает. Мне практика нужна.» Ну да, не просто же так появляются слоганы: «Долой нудную грамматику! Чтобы говорить, нужно говорить».
Писал про преподавателей иностранных языков, но, в общем, работает для почти любых репетиторов.
В общеобразовательных и языковых школах обычно низкая зарплата, и хорошие учителя сбегают в репетиторство. На репетиторских сайтах вы имеете дело не с системой, а с репутацией конкретного специалиста: там довольно ответственно собирают отзывы. Бывает, конечно, что преподаватель с регалиями – абсолютный бездарь, а никому не известный студент даёт отличные уроки за копейки. Причём отзывы хорошие у обоих: ученикам не с чем сравнивать, им не хватает критериев оценки, а какой-то прогресс будет с любым учителем, даже с бесплатными видеоуроками на youtube.
Часто советуют обращать внимание на беглость речи самого репетитора. Это почти то же самое, что выбирать тренера по тяжёлой атлетике, руководствуясь тем, сколько железа он способен поднять. Есть отличные преподаватели и переводчики, которые не могут бегло говорить на языке, с которым работают. Этапы и механизмы формирования разговорных навыков я разобрал в статье «О развитии навыка говорения».
Сколько победителей олимпиад подготовил репетитор – тоже не всегда показатель: способные ребята на лету всё схватывают. Настоящее мастерство требуется при обучении среднестатистического человека.
Найти по-настоящему сильного преподавателя – задача непростая. Неподготовленный человек может сделать это разве что случайно, и на первом этапе ему всё равно придётся опираться на отзывы и регалии.
Я много лет тренировал преподавателей английского, и вроде бы удалось выявить косвенные признаки профессионализма, на которые может опереться любой человек при первом (именно первом!) взаимодействии с репетитором.
Замечали, как раздражаются некоторые сотрудники учреждений, должностные лица, если вам не удалось после двух фраз разобраться в их профессии или внутренних процедурах так же хорошо, как разбираются они сами? Они занимаются этими процедурами изо дня в день, им кажется, что всё до безобразия элементарно.
Менеджер, через которого я взаимодействую с арендодателем: «Что вам непонятно? Пишете обычное заявление, чтобы обеспечительный платёж зачли в счёт аренды». Стоп. На чьё имя, в какой форме?? Она варится в этих «обычных заявлениях» по 8 часов в день, а для меня это разовая задача.
В магазине в ряд лежат пакеты с печеньем.
— Дайте вот это печенье (показываю на конкретный пакет).
— Какое?
— Вот это (тяну указательный палец, он почти уже упирается в пакет).
— Это??
— Да.
— Это не печенье. Это галеты… [смотрит на меня, как на идиота]
Занавес.
Язык большинства инструкций можно понять только если ты УЖЕ умеешь пользоваться гаджетом. Их авторы разговаривают сами с собой. Да ещё терминами, каждый из которых требует отдельного обстоятельного ввода.
Представим, что англичанин учит русский язык, встречает слово «стол». Ему объясняют, что это и table, и desk (письменный). Ну ок. Затем он встречает где-нибудь «паспортный стол». Стол?? Видит в супермаркете вывеску «Стол заказов», но там внезапно нет никакого стола, а есть девочка за стойкой с планшетным компьютером… Англичанин начинает понимать, что «стол» — это ещё некий пункт, где граждан принимают по конкретному вопросу (логично: исторически для работы с документами требовался desk).
Со временем выясняется, что «стол» — это не только table и desk, но и board, и department, и ещё много чего. В сознании англичанина «стол» обрастает дополнительными значениями и постепенно кристаллизуется из слова в понятие. Услышав, что кому-то дали «кров и стол», он на этом этапе уже легко понимает, что речь не про desk.
В контексте изучения языка, начинающий мыслит словами и их отдельными значениями. Продвинутый студент мыслит понятиями, которые сформировались через многократное соприкосновение с отдельными значениями слов в разных контекстах.
Дайте начинающему и продвинутому студентам один и тот же английский текст. Допустим, начинающий знает все слова в этом тексте и даже те конкретные значения, в которых эти слова использованы. Вроде бы, они с продвинутым студентом в равных условиях. Но! Начинающий всё равно тратит больше времени на то, чтобы перевести/понять текст: ему приходится разбираться, в каком конкретно значении использовано каждое слово, и собирать эти смыслы в предложение. Продвинутый делает это мгновенно: любую фразу он просвечивает сквозь кристаллы тяжёлых, годами формировавшихся понятий.
Когда-то поспособствовало расширению лично моих представлений:
Одна московская знакомая росла в Нью-Йорке в 70-х годах: её отец был советским специалистом в ООН. Смотрят как-то юмористическую передачу на американском TV: она, подросток, ухохатывается — отец ничего не понимает, хотя прошёл какие-то немыслимые тесты и языком владел отлично.
С тех пор её работа так или иначе связана с английским. В бюро переводов, где мы познакомились, она была редактором — проверяла уже сделанные переводы на наличие ошибок. Я знал, что она, помимо прочего, читает английскую классику в оригинале, и был уверен, что разговаривает не хуже, чем по-русски. А потом случайно услышал её получасовую беседу с англичанином и был в шоке: речь её оказалась до чрезвычайности скудной. Почти никаких устойчивых фраз или идиом — она просто передавала мысль так, чтобы её поняли (в статье «О развитии навыка говорения» я это называю первым уровнем развития речи).
В том же бюро переводчик получил как-то строгий выговор от главного редактора за неправильное использование простейшего для профессионалов глагола withdraw. Когда-то этому переводчику показалось, что он понял слово из контекста, а уточнить в словаре поленился. Вот и прилетело годы спустя за принципиальную смысловую ошибку.
Вполне толковая русская девушка прожила в Англии замужем за англичанином больше 10 лет. Англоязычный ребёнок, у него игрушечный динозаврик. При мне она сделала 2 (две) ошибки в произношении слова dinosaur. Слово, кстати, очень распространённое.
На факультете иностранных языков (!) в досмартфоновую эпоху меня называли «ходячий словарь», хотя память вроде средняя. Поделюсь тактиками, которые я использовал.
Люди запоминают информацию по-разному, и преподаватели тут особо не помогут. Никаких универсальных методик запоминания не существует, каждый должен изучить работу своей памяти самостоятельно. В целом наша способность запоминать опирается на 2 столпа:
эмоции (у него сложная фамилия, но я запомнил легко: она забавно звучит);
ассоциативные связи (у него сложная фамилия, но я запомнил легко: у друга была похожая).
Эмоции
Когда мы спим, мозг фильтрует полученную за день информацию на предмет её значимости для «выживания». Важным для выживания он считает то, что вызывает эмоции — отрицательные или положительные. Чем они ярче, тем больше шансов, что информация сохранится в памяти. (Не будем сейчас обсуждать вытеснение травматических воспоминаний).
Часто люди, отчаявшись добиться желаемого прогресса после многих лет нерационального изучения языка, делают вывод: «Учу-учу, ничего не получается… Что-то идёт не так. Наверно, сделать качественный рывок мне поможет только погружение в языковую среду».
Покупают курс в Лондоне. Возвращаются с отличными впечатлениями, почти без денег и растущей убеждённостью: «Мой случай уникален, нужен какой-то особый подход».
Ни черта уникального на самом деле нет, ситуация очень типичная. Всё это — от тотального повсеместного непонимания, из чего, собственно, состоит знание иностранного языка. Да и разобраться непросто — весь эфир забит рекламной демагогией. 9 из 10 жалуются: я плохо воспринимаю речь на слух… что делать… У рекламщиков ответ уже готов: «Улучшить восприятие на слух? — Не проблема! Приходите! Поможем!»
Ну приходят. Заканчивается всё очередным разочарованием и ещё более глубокой убеждённостью в «уникальности» своего случая. В общем, давайте разберёмся, из чего состоит «знание» иностранного языка.
Во-первых, не верьте знакомым, которые говорят, что хорошо понимают носителей на слух. Носители сами друг друга часто переспрашивают, даже понимая контекст разговора. И если ты не вырос в Англии, у тебя ВСЕГДА будут проблемы с восприятием речи британца. Сейчас расскажу, почему.
Вспомните ситуации, когда вы понимали носителя, пока он говорит с вами, но мгновенно переставали его понимать, когда он начинал говорить с другим носителем. Как так?
Реальные живые носители произносят не совсем те слова, которые мы ожидаем услышать, читая субтитры. Ни в одном словаре нет слова forya (ударение на первый слог), а оно, между тем, распространённое (в субтитрах будет написано for you). Не менее распространено слово whaddaya (в субтитрах пишут what do you). То же самое происходит в скоростной русской речи: вместо «он говорит» в реальной жизни мы обычно используем слово «онгрьт» с невнятной «н». Очсомневаюсь, что оно есть в словаре. Однажды при мне темнокожий парень объяснял посреди Москвы темнокожей девушке: «…and instead of “shto” they say “chyo” (вместо «што» они говорят «чё»). «Чё» даже не похоже на «что».
«Гло́кая ку́здра ште́ко будлану́ла бо́кра и курдя́чит бокрёнка». Эту фразу из несуществующих слов предложил в начале XX века академик Л.В. Щерба. Из неё ясно, что "будлану́ла" — действие, которое ку́здра (ж.р.) совершила в отношении бо́кра (м.р.); бокрёнок, скорее всего, детёныш бокра. Для русского это очевидно сразу. Иностранцу придётся сначала выучить русский. Фраза показывает, что язык — это НЕ СЛОВА. Слова легко переходят из одного языка в другой. Язык — это принципы, по которым слова связываются друг с другом.
В том, чтобы научиться говорить, ничего сложного нет – проблема это придуманная. А основная причина частых неудач — это то, что люди, как говорится, put the cart before the horse, ставят телегу впереди лошади. Пытаются говорить, не разобравшись, как связываются слова в языке. Это как пытаться бегать, не научившись ходить.
Не будем обсуждать уровень руссо туристо, когда говорят наполовину инфинитивами, наполовину знаками – это вообще не язык, строго говоря. Под умением «говорить» подразумеваются три уровня:
__1. Давайте подумаем, какой уровень у человека, который читает английскую классику почти без словаря?
Я был таким человеком в 2008 году, когда приехал в частную школу английского языка в Лондоне. В школе были группы семи уровней: Beginner, Elementary, Intermediate (и Pre- и Upper-), Advanced, Advanced+. После тестирования меня определили в группу Advanced+. Наверно, у меня было что-то в районе Proficiency, C2?
Ребята-казахи из группы Pre-Intermediate как-то посмеялись надо мной в пабе, потому что меня официант не понял, а их – без проблем. А ещё я не знал некоторых простых разговорных выражений, которые знали люди из групп Intermediate и даже ниже, поскольку в предыдущие пять лет делал упор на чтение классической литературы. И ещё очень, ОЧЕНЬ плохо понимал живую речь на слух. Похоже на С2?
А какой уровень у человека, которого чуть не застрелила полиция в США потому, что он не смог разобрать на слух простые слова “the police”? Это произошло со мной в 2012 году в городе Чарльстон, Южная Каролина. На тот момент, кстати, я как профессионал вырос на голову по сравнению с 2008 годом и уже успел поработать переводчиком. А ведь реально написали бы потом, что был он иностранец, плохо знал язык. Справедливости ради, “the police” проорал афроамериканец с характерным выговором, в гражданской одежде, из автомобиля без полицейской маркировки (“undercover police” это называется).
В бюро переводов обычно есть отдел редакторов, где сидят довольно серьёзные профессионалы. Они проверяют уже сделанные переводы на наличие ошибок перед тем, как отдать заказчику. В том бюро, где работал я, в отделе редакторов был мужчина, который спокойно признавался, что очень плохо говорит и почти не воспринимает на слух бытовую английскую речь. Хорошо, что плевать он хотел на то, какой у него «уровень», а то б, наверно, уволился с работы и впал в депрессию.
Знакомые говорят, что история мотивирующая и надо её публиковать. Ну вот.
Сколько себя помню, всегда хотел знать иностранные языки, особенно английский, но видел перед собой огромную глухую стену, к которой не знаешь, как подступиться. На курсы денег нет. Припадки заучивания слов глохнут уже через несколько дней из-за ощущения бесперспективности, да и забываются эти слова моментально.
15 мешков картошки. Всё началось с них. Моя деревенская семья всегда выращивала картошку, взрослые продавали потом. В какой-то момент отец показал мне на мешки и сказал: «Иди продавать к магазину, 50% твои.» Уже через неделю у меня впервые в жизни были свободные деньги, достаточные, чтобы пойти на курсы.
На курсах объяснили, что через will выражается будущее время, «have + 3-я форма глагола» значит, что действие имело место ранее заданной расчётной точки, а вот ещё Present Perfect Continuous есть. В провинции до Интернета это было сопоставимо по масштабам с библейским раздвиганием воды – наконец появилась возможность учить самостоятельно.
Вскоре переехал в столицу и получил дополнительную мотивацию: в Москве как-то всё про английский, всё вокруг него. После нескольких месяцев выживания и работы на трёх работах жизнь устаканилась, пора было браться за язык всерьёз.
В 7 лет, не имея доступа к детской литературе, читал дома всё, что попадалось, вплоть до русской классики. За счёт этого удалось нехило прокачать язык, ну как минимум письменную речь. Как-то в продлёнке мне навешали два третьеклассника, и меня же ещё поругали «за драку»! Помню, как, продолжая реветь, лежал прямо на полу и писал развёрнутое официальное обращение к учителям и ученикам школы: «…потому что вы – Козлы! Козлы с большой буквы потому, что это ваше имя.» Вручил воспитательнице продлёнки и засим удалился. Все ближайшие дни трясся от страха: в те времена назвать учителей «козлами»…