В школе я очень любил биологию, но у неё была очевидная проблема. Эволюция — суть жадный алгоритм, который мгновенно вознаграждает за небольшие улучшения. Тысячи лет постепенных улучшений, и вот перед вами утконос.

Проблема в том, что у него есть глаз. И другие сложные органы. А у тех же птиц есть крылья. И никакой жадный алгоритм не даёт понять, как можно тысячелетиями отращивать половинку крыла. Эта штука не просто не помогает, а откровенно мешает.

Крыло работает только тогда, когда целое. Половина крыла не даёт оторваться от земли.

Примерно такой же вопрос к сложным мутациям. Как так можно поменять пару букв в коде, чтобы он вдруг стал отлаженной библиотекой с чем-то полезным?

Ну или вот хвост павлина. Как можно развить такую длинную бесполезную штуку, которая люто нравится хищникам? Разве не должны были выжившие павлины стать ловкими и короткохвостыми?

Свои ответы я получил уже довольно поздно, но помню, как был рад их услышать. И наблюдая за идущим сейчас холиваром про теорию Дарвина, вижу много людей, которые задают те же самые вопросы.

^{Аптека в Африке, сейчас пациент получит одну таблетку доксициклина}

Бактерии — мастера генетических рекомбинаций. У них очень короткий цикл жизни, большое потомство, миллиарды попыток на мутации и очень короткая петля обратной связи. Одного этого достаточно, чтобы если не забрутфорсить, то найти решение проблемы алгоритмами группы Монте-Карло.

Плюс у них есть такая милая штука, как горизонтальный перенос генов. В смысле, бактерия может брать и раздавать свой код. Например, в виде плазмид — вынесенных за хромосому хранилищ ДНК. Это значит, что даже не надо проходить циклы размножения — достаточно одной приспособленной бактерии, которая встанет на раздачу. Причём раздаёт она разным видам, не только своему.

Поэтому антибиотики уже через 15 минут после появления начали резко создавать эволюционное давление.

Пенициллин вначале отбирали у плесени. Выращивали, срезали, макали в раствор, получали колбы с антибиотиками. И вот на краях этих колб почему-то уже тогда начали расти бактерии, для которых эта среда смертельна. Но тогда надо было работать работу и решили, что это какие-то неправильные бактерии, которые делают неправильный мёд. Тем более, что при повышении дозы они, вроде как, погибали.

В общем, там есть пара суперинтересных историй про то, насколько бактерии хитрые и продуманные. Пора бы в этом разобраться. Сегодня мы это делаем с экспертом — Денисом Кузьминым, к.б.н., директором физтех-школы биологической и медицинской физики МФТИ.

Осьминоги странные.

Вот представьте, что вы осьминог. Почти всю жизнь вы ребёнок, потому что как только станете взрослым и размножитесь — это запустит эндокринный триггер умирания. В принципе, можно и не размножаться, тогда триггер сработает просто по таймеру.

В общем, у вас 4 года. За это время можно с нуля развить разум — и как только вы что-то поймёте, уже пора будет размножаться.

И вы не сможете сохранить ничего из своих открытий о мире. Своих детей вы не увидите, а учить соседей и друзей не получится — большинство осьминогов одиночки.

Никакого наследия вы не оставите.



Если вам этого мало, ещё стоит знать, что в этой роли вы нюхаете ногами, видите кожей (но до мозга всё равно это не доходит), позволяете щупальцам самим решать некоторые вопросы, развили лучшую в галактике маскировку, научились светиться и оставлять объёмный след тела, можете редактировать свой собственный РНК-код (до 60%). Вместо цветного зрения — поляризованное (дико полезное на глубине), поэтому квадрат раскрывается в своём величии только при наклоне. Ну и ещё осьминоги едят задницей, какают головой (транзитом через мозг), у них синяя кровь и вообще немного нетрадиционная архитектура.

Сейчас объясню, почему осьминоги прекрасны.

У меня тут возникло несколько смешных юридических коллизий с результатам работы нейросети. Я пошёл к юристу задавать тупые вопросы и получил традиционные ответы «кажется, что вот так, но это не точно».

Тупые вопросы вот:

• Кому принадлежат права на вывод LLM вроде ChatGPT? Оператору, модели, материнской компании?
• Если в выводе попадается кусок обучающей выборки, получается, модель меня конкретно подставляет и я внезапно становлюсь обладателем плагиата (привет, Озон, Copilot беспокоится, когда вы таску закроете). Что с этим делать?
• Если модель обучена на сценариях одного сценариста (статьях одного автора), идеально копирует стиль и форму, учитываются ли его права как-то?
• Когда Битлы спели новую песню полным составом, Пол Маккартни не возражал против такого обучения? Что делать с дипфейками в кино?
• Что делать с образом гражданки Скарлетт Йохансен, которая «снялась в порно» с использованием Stable Diffusion?
• Я сгенерил музыку для фильма с помощью сервиса со свободной лицензией, но никак не могу доказать, что она моя. Что делать в случае страйка от Ютуба?
• Как всё это работает в российском законодательстве и вообще по миру, какие практики есть?

Начнём с того, что в России чтобы использовать в деловых целях музыку или картинку для фильма, нужно исключительное право на эту музыку или картинку. Можно по неисключительной лицензии, что рождает неисключительное исключительное право. Я сейчас ужасно серьёзен, оно реально так называется. Примерно такая же логичность сейчас царит во всей отрасли после появления LLM и генеративок для звука и изображений.

60–65% территории России занимает вечная мерзлота. Она бывает разная: где-то это много относительно сухой земли, а где-то прямо линза льда (до 95% воды), причём глубиной до нескольких километров. В районе Норильска можно грубо сравнить её с замёрзшим океаном.

И вот посреди этой красоты мы вдруг нашли очень ценные полезные ископаемые. Медь, никель, золото, палладий и ещё кучу других слов, без которых не бывает современного ИТ и космоса. И, наверное, мы бы их так и оставили валяться, если бы не ещё одно обстоятельство: прямо рядом с ними нашёлся практически бесконечный источник энергии — гора угля. Причём некоторые из углей в этой горе были коксующимися, то есть позволяли получать металлы из оксидов прямо на месте.

Земляне высадились в эти места строить город. Практически как на снежную планету. И это оказалась очень суровая планета: холод до -56 градусов Цельсия, разрушающий конструкции, ураганный ветер и снег, который всё заметает. Ну и ко всему этому тут есть длинная полярная ночь, если вам не хватает сложностей.

Строить на линзе льда ничего нельзя. Тепло от здания означает, что его фундамент просто разорвёт при подвижках льда. Но тогда, конечно, про сюрпризы с мерзлотой мы не знали, и потому первое поселение — позже его назовут Аварийным посёлком — разрушилось через полгода.

Современный город стоит на скальных выходах как на островах: есть центральный жилой остров, есть Оганер — остров с больницей, есть Талнах — добывающий район, отдельно есть аэропорт, есть Надежда — ещё один комбинат, есть остров Дудинка — порт в 90 километрах от центра. Есть кусок скалы — можно строить. Нет скалы — нельзя строить.

В общем, я хочу рассказать вам про удивительно прекрасный и, как это ни странно, уютный Норильск.

Всё началось с гуся и Ильи enjoykaz. Последний спросил, что я хочу разовой выплатой на момент основания компании. Я попросил половину гуся с кнедликами, потому что Илья только переехал в Чехию (когда это ещё не стало мейнстримом). Он очень педантично записал это прямо в соглашение. Вместе с адресом ресторана. Юристы подсказали, что ресторан может закрыться, поэтому надо добавить «или аналог в том же районе». Правку внесли.

Дальше инвестиции, ковид и 22 февраля, первый конец русского венчура и прочие апокалипсисы.

И вот когда мы уже почти забыли про всё это, проект вдруг оживает и приходит время продавать его в один крутой банк. И тут внезапно выясняется, что есть обременение в виде этой самой половины гуся. И ещё учредитель, который злостно и систематически не выполняет свои обязательства.

Но психоделично даже не это.

Проект-то изначально был про то, что можно позвать любого крутого специалиста на консультацию. Ну, знаете, посмотреть сложный договор, который вы собираетесь заключать со всеми партнёрами. Или оценить архитектуру ИТ-решения. Или обсудить поставку, стоит ли такое брать. Поговорить про маркетинг, показать стратегию. В общем, всё то, что нужно взрослому руководителю компании, когда прямо здесь и сейчас надо обратиться к экзогенным практическим знаниям.

И тут мы столкнулись с огромным психологическим барьером: оказывается, многим проще набить шишки самостоятельно! В смысле, просто в принципе на рынке нет культуры использования чужих знаний.

Сначала звучало как слабоумие и отвага, и мы думали, что что-то не понимаем. Но постепенно стало понятнее. Сейчас расскажу.

Нам нравится быть умными.

Это не очень сексуально, но это эволюционно-полезно. Хорошо решивший задачу примат-предок получал мёд из улья, вкусный фрукт с ветки, мясо из ракушки — ну или просто выживал. Ещё нам нравится что-то упорно искать с низким шансом на успех, потому что мы где-то в глубине собиратели. Нам нравится доказывать себе, что мы можем что-то удачно быстро и точно вспомнить — потому что когда-то мы запоминали деревья со вкусными фруктами и считали матожидание их созревания.

Когда вы делаете викторину, которая должна понравиться людям, задача — чтобы часть вопросов они точно брали. И тем самым демонстрировали, насколько приспособлены для выживания.

А вот дальше начинается интересное, потому что хороший вопрос — это не на энциклопедические знания и не на умение быстро считать.

Обычно это вопрос того же уровня, что обработка чёрного юмора. Тут недавно вышло исследование, которое показывает, что чёрный юмор требует очень хорошего кругозора, памяти, умения предсказывать ситуацию плюс сдвига рамки, то есть умения отойти от сложившихся убеждений. То есть удовольствие достигается не только в точке «о, я знаю», а ещё и в точке «о, кажется, я понял!» — когда удалось быстро синтезировать новое знание из имеющихся данных.

Так что хороший вопрос викторины должен быть смешной, как удар лопатой в темноте.

Телефон умеет делать вообще всё, что нужно от контроллера, но при этом всё из этого он делает отвратительно плохо. Нам нужно было сразу 6 геймпадов к одному телевизору. Логичным виделось решение с телефонами, в которых есть всё нужное: и кнопки на экране, и связь, и камера, и гироскоп.

Зато задержка ввода до 0,7 секунды — легко!

Если пользователь — на даче, то из-за лагов интернета события могут прийти не в том порядке, как он нажимал на кнопки. Не уметь держать открытой сессию — пожалуйста. Прервать сессию при отключении экрана — держите! Постоянно отваливаться с веб-сокета — не проблема!

Короче, это невероятно бесячая штука, но для нас это было ровно то, что нужно.

Потому что мы перенесли настолки на телевизор. Начали с простых викторин-квизов, где каждый может выбрать свой вариант ответа с телефона. На телевизоре — видео, звук и вопрос, у вас на телефоне — варианты ответов.



Ниже некоторые вещи, которые стоит знать на берегу, если вы захотите использовать телефон как контроллер.

Пару лет назад я рассказывал, как мы трекаем движения игроков на поле, что помогает очень круто оцифровать тренировки детей (в наших футбольных школах). Потом оказалось, что это нужно футбольным клубам по всему миру. Но там классическая засада — мы дошли до определённого предела точности и остановились. А дальше последовал мир дивных открытий, отчасти связанный с ночной лигой Лондона, которая играет, внезапно, вечером. Ну и потому что наш софт начали тестить в большом футболе, и им зашло.

Принцип такой:

1. Берём кадр видео и Ёлу, она размечает все объекты (игроков, зрителей, мяч, ворота и так далее), затем мы отсеиваем птичек, зрителей и судей и оставляем только значимые объекты.
2. Делаем так для каждого кадра видео.
3. Затем привязываем координаты игроков к плоскости поля и получаем положение каждого объекта с точностью до 0,5 метра.
4. Пытаемся связать игрока из первого кадра с максимально близким (или похожим) объектом во втором кадре и так далее, то есть оттрекать каждого конкретного человека, чтобы можно было видеть их движение по полю весь матч.
5. Пытаемся понять, что с мячом: кто-то им владеет, он летит и где он вообще.

То есть сначала у нас есть группа разрозненных объектов, потом каждый из них приобретает траекторию, потом, когда есть траектории, на них появляются события вроде «получил мяч», «отдал пас» и так далее.

Чтобы вы понимали глубину проблемы, покажу вот этого архангела:



Вокруг него не святая аура, а футболист другой команды. И нужно как-то это понять.

Давайте сначала перечислю проблемы, а потом расскажу, что мы с этим делали (или не делали).

Я тут 10 лет писал про Мосигру и обещал рассказать, чем кончилась история. Итак, после продажи Мосигры в мае 2019 действующая на тот момент команда слегка подразбежалась. Спецы по рознице остались в сети, я полгода выходил из операционки, плюс была куча ограничений на то, что не всем можно работать друг с другом — и чтобы мы не занимались настолками, консалтингом по настолкам и пропагандой настолок — это набор стандартных условий для того, чтобы мы не объединились за углом и не создали Мосигр~2, чтобы эффективно конкурировать с Мосигр~1. А, зная слабые места своей же конструкции, искушение могло бы быть велико.

Но мы бы не стали. Потому что второй раз в настольно-розничный бизнес уже не полезли бы. Разве что для развлечения на потребу чёрной душе. Правда, именно это было бы опаснее всего для конкуренции, потому что сеть в своё время так и начиналась. Чисто по приколу.

Дело вот в чём: в какой-то момент возникло ощущение такого огромного монолита, который проще выбросить и переписать с нуля, чем медленно рефакторить. Каждый день росло ощущение, что мы что-то делаем неправильно, но исправить это не можем, поэтому надо просто постараться жить в огне. Говорят, такое происходит с почти каждой компанией по мере роста. В биологии, говорят, именно это причина появления рестарта жизни, потому что чем это всё разгребать в текущем организме, дешевле заделать с десяток новых.

Мы примерно так и сделали.

^{Прикол этого поезда на Шри-Ланке в том, что если смотреть вперёд, повышаются шансы встретиться со стенкой тоннеля}

Вообще, 90% работы делается до кризиса: вы занимаете нужную позицию, накапливаете ресурсы, строите информационную сеть. А потом наступает коллизия.

В 2019 году мы как компания знали, что не готовы к крупным кризисам, поэтому сели и выписали 20 самых серьёзных по последствиям и масштабу ситуаций. И на каждую прописали подготовку + действия во время эскалации. В случае с билетами и отелями это, знаете ли, пригодилось.

Многие вещи надо делать заранее. Например, если бешеный экскаватор отрезал вам дата-центр, хорошо бы иметь второй и третий, механики переключения, время от времени проводить учения, вот это всё. С возрастом вы узнаёте, что на стойке в офисе должен лежать договор аренды, причём «Погодите, я сейчас распечатаю» явно не работает, надо именно готовую нотариальную копию. Должны быть механики резкого расширения колл-центра, приоритезации разных задач на случай перегрузок (прям сортировка по Пирогову, сначала пассажиров с отправлениями сегодня, потом остальных) и так далее. То есть для многих сценариев надо подумать и сделать что-то заранее. В рамках подготовки среди прочего мы поняли, что нужно зачистить собственные соцсети, перестать общаться в «грязных» мессенджерах, снести некоторые антивирусы, поговорить с адвокатом про коллизии в его практике.

В общем, у нас создалось полное ощущение, что мы подготовились. Первый же кризис — пандемия-2019 — показал что мы готовы чуть менее, чем никак.

То есть даже не так. Медленные решения мы принимали отлично, а вот тактический уровень очень сильно пострадал. В общем, для начала давайте вернёмся в апрель 2020. Помните те милые времена, когда горела Австралия и какой-то вирус показывал нездоровую контагиозность?

^{Это пиесец, да}

Привет! Как-то так получилось, что я сначала торговал настолками и разбирал зверей, а последние три года занимаюсь кризисным реагированием. По привычке. Среди прочего.

Полтора месяца назад, 24 июня был кризис, и в который раз я наблюдал, как многие тормозят с решениями или вообще хоть какими-то действиями. Где-то это банальная неподготовленность, а где-то — отсутствие нормальной системы принятия решений.

Вот про систему принятия решений я и хочу рассказать, это вообще одна из первых вещей, которую стоит перебрать. Там многие вещи довольно банальны, но мало кто так делает.

Итак, в ту субботу примерно в 3 часа ночи наши безопасники (которые не ИБ, а более прикладные) вежливо порекомендовали обратить внимание на ситуацию. Около 5:40 утра глава Липецкой области порекомендовал не ездить в Воронеж, а губернатор Ростовской области — не ездить в Ростов. Информационный поток — это на мне, поэтому я решил, что это не локальная ситуация, нажал на большую красную кнопку и запустил полноценный процесс обработки кризиса.

^{Вот этих зверьков мы почти уничтожили к началу двадцатого века. А сейчас наш герой вполне спокойно грызёт знаки под Екатеринбургом.}

Представьте себе здоровенного мыша массой чуть побольше косули, отлично приспособленного к воде. Добавьте здоровенные зубы, укреплённые металлом (точнее ферригидритом) и нехилые инженерные навыки в плане «как пустить под откос поезд» или «как затопить какую-нибудь деревню». Знакомьтесь, это бобр. Бобры круты тем, что терраформируют окружающий ландшафт и превращают планету вокруг в безопасную для себя.

Вот конкретный пример. На реке Чёрной как-то завелась пара бобров. Сначала они провели изыскательные работы. Берег оказался низковат для них, то есть не очень удобен для операционных баз и главного укрепления. Бобры взяли и переложили русло реки. Потом построили хатку по всем правилам фортификации. К ней сразу — плотину рядом. Удобно же поднять уровень воды так, чтобы вход стал подводный! Волк такое не поддерживает.

Потом окопали хатку рвами и повалили несколько деревьев, чтобы они образовали засеку. Сделали отводной канал-предохранитель на случай половодья, чтобы плотину не смыло. Запасли на зиму около тонны веток на дне образовавшегося пруда. И пошли дремать.

Зимой река замёрзла. Наши герои просто выплывали прямо из хатки под лёд, брали ветку со дна из своего запаса и возвращались хрумкать.



На этом терраформирование не кончилось. Конечно же, на следующий год на базе надо было построить ещё несколько типов инженерных сооружений.

^{Балок в середине. Видно нарты рядом, снегоход и крупный транспортный модуль.}

В тундре тепло, примерно -35 по Цельсию и ветер около 15 метров в секунду. Павел Петрович подходит к карго-модулю санного поезда и берёт огромный мешок рыбы для оленей:

— Поехали стадо собирать!

Ехать мы собрались от балка на буране. Снегоход, фейри и автомобильный аккумулятор со светодиодной лампочкой — единственные более-менее технологичные вещи у него на арктической базе. Они удобные, но необязательные: вместо бурана можно запрячь пару оленей в нарты, а автомобильный аккумулятор с лампой — это вообще блажь. Это чтобы в балке было светло, пока он не разжёг огонь. Удобно зайти, что-то забрать и выйти.


^{Ближайший оплот цивилизации — посёлок Новорыбная}

Мы оба одеты в скафандры — огромные многослойные одежды. Мои из супермембран и прочих модных слов, на ногах шерстяные носки, затем утепляющие вставки в сапоги с отражающим покрытием типа спасательного одеяла, потом трёхслойные сапоги из эва-пены с химическими грелками, шипами и снежным рукавом. Экипирован я на -45 по городским меркам, но через два часа легко отморожу ноги. У Павла Петровича всё из шкур и тепло держит куда лучше.

В общем, добро пожаловать в самую северную часть Евразии в тундру к северным посёлкам и оленеводам. Русский космос.

Добрый день!

Мы рады представить вам новую версию, в которой много замечательных изменений! Вот только некоторые из них:

• Убраны пальцы ног. Отдельные пальцы только тратили излишние ресурсы, теперь ступня просто заканчивается второй пяткой меньшего размера. Форма второй пятки примерно совпадает с формой пальцев прошлой версии для совместимости с обувью. В некоторых азиатских и греческих локалях, увы, ряд сандалий будет несовместим с новой версией. Пользователи этих локалей могли прочесть уведомления о необходимости обновить обувь за 2 недели до релиза в подразделе 14.22 оферты на нашем официальном сайте.
• Исправлена ошибка в 6-й жаберной дуге, возвратный гортанный нерв больше не возвратный. В новой стабильной версии это прямой гортанный нерв.
• RBP v1.0: добавлена возможность для разработчиков обращаться к нервной системе по API.

Также исправлено более сотни мелких ошибок, внесено несколько изменений в архитектуру для большего удобства пользователя, поддержки экологичности, стабильности развития, снижения углеродного следа и экономии невозобновляемых энергоресурсов. Часть обновлений связана с безопасностью, но мы не раскрываем эти данные на текущий момент.

У нас в Туту в марте уходит CTO Вадим Мельников, который за 13 лет успел перевезти компанию из подвала с дошираком в мир высоких технологий. Не один, конечно, но Вадим был очень крутым CTO, и я хочу рассказать, как он поменял всё за это время.

В общем, никто не рассказывает про уходящих людей, ну, знаете, потому что они уже уходят. Но это, имхо, не совсем справедливо. Его история — это почти история позднего Рунета, потому что всё начиналось чуть ли не как хобби силами студентов МГУ. Дальше пришлось закупать свои сервера, ночью переезжать из Каравана в Стордату из-за конфликта хозяйствующих субъектов почти как в 90-х, учиться ставить процесс разработки от уровня «одна команда делает всё» до «это скрам-мастер, и он будет жить с нами», делать невероятно прогрессивный монолит с библиотеками с фасадами, переходить на архитектуру с шиной и потом ещё раз переходить на микросервисы в контейнерах, строить своё персональное облако на своём железе, с удивлением узнавать, что ИБ всё-таки нужна (иначе ляжем и быстро) и много других вещей.

Так что Вадим для меня — человек, который застал всё и при этом всё время принимал правильные решения. Ладно, почти всё время. И почти всегда правильные. Сейчас расскажу, что ему досталось на старте, как он менял компанию и почему сейчас уходит.

Знакомьтесь, это зяблик получает паспорт. Прямо сейчас птиц засунут в конус для взвешивания, ему там темно и спокойно. Для паспорта это не очень важно, но мы уже знаем, что наш зяблик вообще-то довольно тупой. Ладно, либо глупый, либо невнимательный, либо очень целеустремлённый. Потому что он залетел в створ ловушки из рыболовных сетей, а затем без сомнений пролетел её до конца, до сужения и накопителя. До конца этот квест выполняет примерно треть птиц, подлетающих к ловушке. А дальше, в накопителе, его и выхватил из воздуха одним движением опытный орнитолог.

Узнав длину крыла и массу зяблика, а заодно раздув ему пух на животе для проверки количества жира (он просвечивает через кожу), можно установить запас его хода. У нашего почти 2 грамма. Это не очень много, но каждый килограмм жира даёт около 8 тысяч килокалорий, то есть у нашего героя массой 21,4 грамма есть топлива на примерно 450 километров. Это для птицы критично, потому что лететь далеко, и дальше это прямо повлияет на принятие зябликом решения о продолжении миграции.



Так. В общем, добро пожаловать на старейшую в мире орнитологическую станцию в Калининградской области. Пошли смотреть газоанализатор для внутреннего мира воробьиных и человека с уткой на голове. И вот эти огромные ловушки с фотографии выше.

У нас тут новый плацкарт, который имеет все шансы стать основной версией для ночных экспрессов. На нём я хочу показать, как ваши отзывы помогали менять вагон. Поскольку эта история прототипов уже длинная, отлично видно и тупиковые ветки, от которых отказались, и удачные решения. Начнём с того, что есть сейчас:



ТМХ показали четвёртый, близкий к финалу плацкартный вагон в диагональной компоновке. Напомню, сначала у нас был капсульный отель со шкафом вместо стола, потом целый вагон боковушек, а теперь есть тот вариант, который больше всего похож на китайский диагональный плацкарт, только с учётом всего того, что до этого говорили эксперты и пассажиры. Например, посты на Хабре собрали 548, 518 и 888 комментариев, куча обратной связи была с выставок, других публикаций и от тех, кто зашёл на макеты (они были на Ярославском, Павелецком вокзалах и на ВДНХ).



Значит, главное: будут и «капсулы», и привычные плацкарты со столом, в вашей тумбочке всё так же останутся ноги соседа. Багаж теперь не будет торчать в проход, а станет надёжно лежать между полкой и окном, плюс наверх можно будет лазить с бутылками. Естественно, новый свет, розетки везде и компромисс с багажными полками в проходе вместо третьих.

Напомню, традиционный плацкарт хорош, но если стоит задача удлинить полки и решить ещё кучу вещей, накопившихся за последние лет так 50, то нужна перекомпоновка. Именно её мы сейчас видим.

Обыватель воспринимает зоопарк как место для прогулки с детьми и СИЗО для животных. На глаз, в более чем половине случаев так и есть. Но есть и нормальные зоопарки, которые вообще-то для другого.



У зоопарка здорового человека основная функция — сохранение биоразнообразия. Идея в создании распределённого по всей планете банка животных. Когда кто-то в дикой природе оказывается под угрозой, можно вытащить вид за счёт потомков зоопарковой популяции. Для этого есть программы генетического учёта животных и кросс-зоопаркового скрещивания. Примеры восстановления популяций уже были (например, зоопарки всего мира объединились, чтобы вернуть лошадь Пржевальского).

Если бы функция была только одна, то зоопарковские коллекции составлялись бы исключительно из краснокнижных зверей и хранились бы далеко не на огромной территории в центре города. Но вторая функция — это экопросвет. Зоопарк в идеале должен быть точкой трансляции мыслей про биологию и экологию.

Ещё две функции — научная (изучение животных в контролируемых условиях) и развлекательная (для приматов). Каждая из задач отдельно решается эффективнее другими способами, но именно их сочетание плюс исторические предпосылки рождают некий усреднённый оптимум — зоопарк. Так что давайте поговорим про зоопарк здорового человека. Для примера возьмём зоопарк Калининграда, поскольку он очень открыт в плане информации. Что такое «открыт» сейчас тоже расскажу.

^{Остовы кораблей в бухте у острова Русский}

Владивосток основан всего 161 год назад, то есть моложе даже современной Австралии. Чуть раньше появиться он не мог: не было подходящей геополитики. Появись он чуть позже — и там был бы Китай или Япония. А так нам в какой-то момент очень понадобилась торговля с Востоком и защита региона. Выбирали главный город на Тихом океане, были варианты из Петропавловска, Хабаровска, Николаевска-на-Амуре, но именно Владивосток был выбран как военно-морская база: конфигурация островов и полуострова прекрасно подходила для выстроения эшелонированной обороны, а бухта почти не замерзала зимой.

А когда появляется военная база таких масштабов и торговля, туда надо везти много припасов и материалов, а обратно — товаров. Так появился Транссиб, который соединил в логистическую цепь полмира. Такая стройка требует серьёзных ресурсов, и параллельно регион очень хотели развивать. Произошла ещё одна волшебная вещь: объявили режим порто-франко. То есть беспошлинной торговли. В случае нового города это, фактически, означает, что город тут же сделали неким аналогом опенсорс-сообщества. Можно было с нуля пилить любой проект для города — и личный финансовый успех означал выгоду для города. Экономика была отдана в руки сообщества.

Следующая особенность связана с водопроводом. В городе не было нормальных источников воды. В результате кучи факторов воду решили доставлять не традиционной шиной, а микротранзакциями. Но дронов тогда не было, и нужна была дешёвая рабочая сила, которая, фактически, стала бы инфраструктурными системами города. Владивосток открыли для мигрантов из ближайших стран: Китая, Кореи и Японии. Так был разыгран быстрый старт для города и добавлены ресурсы для предпринимательства.

В результате мы имеем взрывной рост экономики, торговлю с половиной мира через крайне удачный транспортный узел и довольно особенный менталитет жителей. Добро пожаловать в пятничный урбанизм — и во Владивосток.