Многие научные открытия, когда они уже сделаны, кажутся очевидными. Настолько очевидными, что сложно себе представить, как это ученые могли быть настолько глупыми, чтобы когда-то считать иначе. Пожалуй, в экономической теории чаще других такое недоумение вызывает область, исследующая то, как люди принимают решения – поведенческая экономика. Я изучаю поведенческую экономику и отклонения от рационального поведения последние семь лет – началось всё с дипломного проекта, а в прошлом году исследования в этой области принесли мне кандидатскую степень по экономике. Когда я рассказываю интересующимся друзьям, что только в ХХ веке экономисты стали говорить, что человек, оказывается, не всегда рационален, да еще и не использует для совершения выбора всю возможную информацию, они начинают со скепсисом коситься на экономистов-классиков. Мол, серьезно, мистер Адам Смит? Ты думал, что, когда я молоко покупаю в Пятерочке, я матрицу решений строю, включая туда цены по всем розничным магазинам города?
Бывают ложные белые грибы, у амебы есть ложноножки, а такое отношение к экономистам я называю феноменом ложноглупых классиков. Кстати, частично он тоже объясняется когнитивных искажением, одним из тех, которые изучает современная поведенческая экономика: «мудростью задним числом» (hindsight bias). Однако в первую очередь он связан с той особенностью развития экономической науки, которая отличает ее от естественных наук вроде физики. Об этой особенности экономической теории и о том, как так получилось, что до ХХ века одной из ее самых прочных основ была предпосылка о рациональном и эгоистичном экономическом человеке, и почему в ХХ веке её вдруг решили пересмотреть, я и расскажу сегодня.