В начале XX века происходят коренные изменения в социальной психологии. И это связано не только с подъёмом социалистических идей (об этом мы поговорим в следующей статье), но так же и с коренными изменениями в обществе, новаторским взглядом на привычные вещи. Одним из самых удивительных событий, о котором многие даже не задумываются, является повторное изобретение человечеством детства. Вы не ослышались. Сотни лет в феодальном и раннем промышленном обществе дети в возрасте старше 5–6 лет воспринимались, как «недоразвитые» взрослые. Если мы говорим о крестьянских семьях, как только ребёнок мог работать в поле, мог выполнять обязанности по дому, мог обучаться у мастера — он начинал буквально окупать собственное пропитание. Снисхождений по возрасту больше не существовало. Конечно, никто не воспринимал ребенка, как самостоятельного человека, хотя некоторые поступки малолетних детей сегодня воспринимались бы, как катастрофически ранние. Существуют достоверные истории о том, как сироты с 8 лет могли зарабатывать на улице и обеспечивать себе пропитание сами, а то и пропитание младшим братьям и сёстрам. В крестьянском мышлении подобное оправдывалось очень просто: если ребенок начинает питаться, как взрослый, то и работать он тоже должен не меньше взрослого. Аналогичная ситуация проявлялась и в более высоких сословиях. Правда, у детей аристократов были в запасе 2–3 «капризных» года, когда родители могли позволить ребенку еще поиграть в куклы и солдатики. Тем не менее, в скором времени мальчиков уже начинали строго готовить к армейской службе, а девочек к замужеству.
